Гуманитарные ведомости. Вып. 3(51) Т1 2024 г

9 Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (51), октябрь 2024 г. воплощённые в слове, их работа «… [в оригинале – «этика»] имеет дело с мыслями, которые касаются произвольных суждений и действий живых индивидов, в том числе и в первую очередь, самих философов (курсив мой – Н. А. ) как мастеров этого дела» [5, с. 13]. Наше знание истории о том, что мы знаем историю философии, а также доступное наследие классики дополнительно меняет практический характер философии. Возможность сравнения подходов мысли, культурных практик, сама по себе несёт потенциал в обновлении структуры нашего мышления: «Платон, Хрисипп, Августин и Ансельм, за неимением достаточно развитых форм настоящей истории, не имели выбора, но для нас, продолжающих жить и мыслить эксклюзивно в благовидном настоящем – это решение, которое мы можем принимать. В качестве такового оно может быть оценено морально и политически» [23]. Для трёхчастной особенности практической философии это значит, что её современность уступает двум другим, мышлению о сфере человеческой свободы, для воздействия которого на человека важна искусность самих мыслей. Достаточно развитый в культурном и интеллектуальном отношении человек сам будет способен применить (или, наоборот, воздержаться от этого), те идеи, с которыми он познакомился. На уровне предложения нам несказанно повезло: наши предшественники снабдили нас фантастическим материалом. Идея о том, что практическая философия теснейшим образом связана с теоретической, фактически непредставима без неё, имеет значение в контексте современных форм социального существования знания. И вновь, опираясь на знание истории, мы можем заметить, что существование первых философов в обществе было сопряжено с провокационностью и эпатажем. Те из них, кто избирал путь конфронтации со сложившимися порядками, вовсе мог потерять жизнь. Возможность представить нечто аналогичное в современности как «разумное» близка к невозможности. И это вопрос, от которого не так просто отмахнуться. Не претендуя на единственность истинности, заметим, что это как раз часть практической философии, т.е. ответ на неизбежный вопрос о том, что философия должна постоянно отвечать на вопрос о своих границах. Практический ответ, объясняющий паралич социального действия в границах философии, состоит в том, что для того просто-напросто нет оснований. Художественное и романтическое представление философов как вечно противостоящих сложившемуся порядку «бунтарей» укоренено во вполне определённой (и идеологизированной политическими течениями XIX–XX вв. традиции). Практический смысл мышления истории философии будет заключаться в освобождении от оков этого представления. Теоретическая требовательность практической философии на современном уровне развития знания может реализовать себя почти что только в академическом пространстве. Когда-то Платон указал на необходимость различать знание и мнение. Эта проблема не единожды поднималась в эпистемологии и, по всей видимости, сохраняет своё значение и сегодня. Так, исследуя проблему Геттиера, И. Прись приходит к такому заключению: «… знание есть “успешное” мнение, то есть истинное обоснованное мнение, при