Гуманитарные ведомости. Вып. 4 (48) 2023 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 4 (48), декабрь 2023 г 29 расширения привилегий православной церкви: под внешнеполитическим давлением Европейского союза в Гражданский кодекс Грузии внесены изменения, в соответствии с которыми статус юридического лица публичного права (далее – ЮЛПП) может получить любая религиозная организация [14]. Как результат, в сохраняющей светский характер Грузии «…достигнуто неустойчивое равновесие контртенденций…» [3, с. 135]: с одной стороны, формального равенства религий и, с другой стороны, дальнейшего постепенного расширения привилегий Православной Церкви (в соответствии с конституционным соглашением, или конкордатом). В итоге Беларусь представляет собой устойчиво функционирующее светское государство (с плавным и бесконфликтным ростом привилегий православной церкви), а Грузия – неустойчиво функционирующее светское государство (в результате разнонаправленного развития государственно- конфессиональных отношений, сочетающего признаки секуляризма и секулярности) [см. подробнее: 3, с. 135]. Полученный вывод не противоречит результатам исследования В. С. Малахова и Д. С. Летнякова. По мнению авторов, среди постсоветских государств Грузия (наряду с Арменией) ушла «дальше всех от советской модели…» [5, с. 170], а в Беларуси (также в Молдове и России) «…законодательное закрепление привилегированного статуса доминирующей конфессии носит скорее символический характер» [5, с. 170]. В качестве итога целесообразно предложить краткие формулировки для описания эволюции фундирующих принципов для двух моделей государственно-конфессиональных отношений: «от секуляризма к секулярности» (Беларусь) и «между секуляризмом и секулярностью» (Грузия). Выводы. Сопоставление принципов, фундирующих взаимоотношения государства и конфессий в Беларуси и Грузии, позволяет оценить релевантность традиционных категорий для их описания моделям государственно-конфессиональные отношений в двух странах. Очевидна строгая альтернатива, используемая в литературе для категориального описания моделей государственно-конфессиональных отношений в Беларуси и Грузии: либо родовое понятие (светское государство), но без видовых отличий, либо описание видовых отличий, но без связи с родовым понятием (конкордатное государство). Как правило, исследователи указывают в тексте на наличие и второго элемента альтернативы, но категориального закрепления подобное указание, как правило, не находит. Не отрицая частичной релевантности традиционных категорий моделям государственно-конфессиональных отношений, сочетающих разные принципы данных отношений, следует признать, что рост релевантности может быть достигнут путем соединения элементов альтернативы («и…, и…»). Однако данный подход трудно реализуем из-за потенциальной громоздкости словесного выражения получаемой категории (даже при одном видовом отличии). Очевидно, что обеспечение релевантности категориального аппарата моделям государственно-конфессиональных отношений в Беларуси и Грузии требует не только серьезного анализа объема понятия «светское государство»,