Гуманитарные ведомости. Вып. 1 (45) 2023 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (45), апрель 2023 г 20 как теоретическая способность привязан к закону природы, поэтому разум, привыкший судить о вещах этого мира по закону природы, неизбежно будет судить и об умопостигаемом мире по тому же закону. Поэтому по закону природы у человека нет никаких рационально постижимых оснований полагать и надеяться, что «мудрое» (правильное) в этом мире по критерию теоретического разума (или технически-практического рассудка, руководствующегося знанием о природе) может или должно оказаться «немудрым» (неправильным) в ином мире по тому же критерию . Иными словами, для теоретической философии и для оперирующего тем же законом (природы) научного природоведения (в том числе для физиологической антропологии) допущение, что в умопостигаемом мире действует некий иной порядок вещей и иное правило мудрости и справедливости, чем в мире чувственного опыта, тоже оказывается и должно оказаться совершенно произвольным. Если поэтому мы составляем себе понятие о нравственной судьбе человека, руководствуясь как критерием законом природы, и если свое философское понятие о Боге и Его справедливости мы также выводим по канонам физикотеологии, то совершенно естественно будет «предположить, что согласия между судьбой человека и божественной справедливостью, отвечающего тем понятиям, какие мы о них составляем, столь же мало следует ожидать там, как и здесь» [8, с. 147]. Одно из главных определений процессов в природе, как его знает (только и может знать) рациональное природоведение, есть постепенное развитие во времени, т.е. эволюция. Поэтому теоретический разум, даже если он делает свои фундаментальные предположения в видах практического разума , необходимо предполагает такую эволюцию во всякой совокупности предметов опыта (чувственной данности). Иное дело – практический разум, практическая философия критического идеализма. Она основывается на признании закона свободы , как всеобщего и необходимого правила чистой воли. Этот закон обращен не к внешним (материальным) причинам действий, но к внутренним определяющим основаниям действий. Этот закон указывает человеку, не как следует действовать , чтобы надежно достичь цели , но как следует определяться к действию , чтобы сохранить и утвердить свое собственное достоинство как нравственной цели. Как обращенный к нравственной глубине воли и основаниям ее определения, он говорит человеку не об эволюции, но о перевороте в этих основаниях. Обращение к моральной мотивации поведения, или вступление «на путь добра», описывается в философии религии Канта не просто как улучшение поведения или даже улучшение умонастроения человека, как моральная «перемена в мыслях» [4, c. 76, 77]; это «восприятие доброго образа мыслей» [4, c. 74], господствующего теперь над «злым принципом», который преобладал в воле раньше [4, c. 75], сопровождается отказом от злого умонастроения, и «исход из зла и вступление в добро» [4, c. 77] есть один единственный акт воли, а не два акта, и этот акт перехода «от порочного образа мыслей к добропорядочному» [там же] есть « революция в образе мыслей человека (через переход к максиме его святости» [4, c. 50; курсив Канта. – А. С .]. Эта революция есть «некое возрождение… и изменение в сердце» [там же].