Гуманитарные ведомости. Вып. 4 (44) 2022 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 4 (44), декабрь 2022 г. 8 свои потребности, во-вторых, в понимании истинного наслаждения, которое заключается в том, чтобы жить без греха обладания материальным бытием, ощущать жизнь в ее неповторимой бытийственности («факте жизни»). Это означает «исключить борьбу за жизненные блага как цель жизни, – развить духовный мир и культуру духовного общения. Верно, что человек стремится к счастью. Нет счастья без способности к самоограничению и без самоконтроля» [1, с. 19]. Таким образом, логика множества вещей («вещный (материальный) способ существования человеческого сознания» – А. А. Зиновьев) обосновывает этику ограничения (этические правила), основа которых – идеал счастья. Нравственный идеал или нравственное правило: Л. Н. Толстой и А. А. Зиновьев. Л. Н. Толстой, как и А. А. Зиновьев, приходит к идее экзистенциального морального выбора путем мучительных поисков истины. Острая критика существующего строя, характерна для обоих мыслителей, как и духовно- нравственная автономия личности, которая, как и в буддизме, определяется как «правильная направленность мысли», что является альтернативой «иллюзии бытия». В отличие от «зиновьйоги», содержанием которой является своеобразный кодекс этических правил жизни , цель которого в достижении счастье, а обоснование – в идее комплексной логики, архитектоника религиозно-этического учения Толстого, покоится на идеале совершенствования человека как нравственного существа. Толстой утверждает недостижимость идеала, однако, «возможность приближения к нему – бесконечна». В этом смысле человек «обречен» к «движению по направлению к этому идеалу». Недостижимость идеала формирует нравственный рост человека, как условие нравственного совершенствования. В связи с этим мыслитель определяет последовательность ступеней нравственного роста. Совершенствование – длительный процесс, сопровождающий человека на всем протяжении его жизни, также, как и соблазны, и прегрешения. «В «Послесловии» к повести «Крейцерова соната» Л. Н. Толстой, исследуя нравственную природу отношений мужчины и женщины, определяет высшую точку идеала целомудрия: «Целомудрие не есть правило или предписание», – замечает мыслитель, – смысл его нравственного значения, обнаруживается в бесконечном совершенствовании [5, с. 84]. Нравственное совершенствование в понимании Л. Н. Толстого определяется идеалом , а не правилами, что обеспечивает нравственную динамику «работы души», связанную с анализом разрешения различных жизненных коллизий. Нравственные правила основываются на нравственном идеале и последствиях нравственного опыта, связанных с отступлениями от правил и идеала. В этом отношении характерна запись в дневнике, которую сделал Л. Н. Толстой в 1904 г., когда он задумывал продолжить роман о «деревенском Нехлюдове»: «Захотелось написать 2-ю часть Нехлюдова. Его работа, усталость, просыпающееся барство, соблазн женский, падение, ошибка…» [4, с. 66]. Умоперемена Нехлюдова закончилась тем, что он не смог побороть соблазны. По мнению Л. Н. Толстого греховность свойственна человеческой