Гуманитарные ведомости. Выпуск 2(42). 2022 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого № 2 (42), июль 2022 г. 66 шума, никакая другая потеря – ноги, состояния, женщины и тому подобное – не замечаются столь мало» [11, с. 270]. На стадии этического «Я» человек следует не предписаниям веры, а моральной ответственности. На этой ступени развития человек исходит не из тех или иных жизненных реалий, а следует свободе выбора. От человека требуются постоянные усилия, поведенческая последовательность заданным извне императивам. Поэтому прошлое не становится ушедшим, о котором нужно забыть, а вплетается в нить всей жизни человека. И все же эта стадия не достаточна для осознания подлинности, экзистенции человека, потому что, согласно Киркегору, человек становится излишне самонадеянным, обретает гордыню, ничего не хочет знать о вечности, полагая, что всѐ его состояние нравственности всецело определяется собственными усилиями. И только на религиозной стадии человек приближается к подлинной духовности, только в религии раскрывается сущность человеческого «Я». Без веры нет осмысления и понимания своего «Я». Только в религиозной вере человек постигает свою подлинную экзистенцию, поскольку Бог становится мерой человека. По мнению датского мыслителя: «Я увеличивается с идеей Бога, и соответственно идея Бога увеличивается вместе с Я. Только осознание предстояния перед Богом делает из нашего конкретного, индивидуального Я бесконечное Я» [11, с. 308]. Парадоксальность понимания веры Киркегором заключается в признании некоторого абсурда, вытекающего из этого: чем больше Бог как абсолютная возможность открывается человеку, тем сложнее человек принимает веру, перманентно «перепроверяя» ее онтологические основания. Справедливости ради стоит отметить, что и у Паскаля, и у Киркегора вера не лишена внутренних противоречий. Как пишет С. В. Бессмертнова: «Паскаль не верит в то, что послужило главной причиной зарождения различных верований – в загробную жизнь. Он стоит за христианство, но в его христианстве нет веры в вечность. У христианского Бога Кьеркегора тоже мрачный лик, а абсурд - критерий религиозного» [12, с. 73]. Тем не менее, в западноевропейской культуре философия Киркегора знаменовала собой кардинальный переворот в понимании отношений человека к самому себе и к Богу. Обращение человека к глубинам своего «Я» кардинально изменило восприятие объективной реальности, статус которой не вызывал прежде сомнения ни в философской, ни в религиозной рецепции. Объективное бытие перестало восприниматься как нечто непреложное и отстранѐнное, оно предстало в оптике веры, обращенной не только к Богу, но и к внутреннему миру человека. Трактовка К. Ясперсом понятия «экзистенция» как пограничного бытия, в определенной степени, совпадает с киркегоровской. Ясперс, как Киркегор и многие другие экзистенциальные мыслители (М. Бубер, Ж.П. Сартр, А. Камю и др.) полагал, что человек всегда находится в состоянии перманентной неудовлетворенности своего бытия, в стремлении к безусловному, трансцендентному. Через «пограничную ситуацию», свободу, человек движется в сторону подлинности своего бытия, духовного мира. Понимая бытие как неявленную трансценденцию, Ясперс рассматривает истоки экзистенции в