Гуманитарные ведомости. Выпуск 2(42). 2022 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого № 2 (42), июль 2022 г. 163 экзистенциональной стороне феномена молодежной субкультурности, активно присутствующей сегодня в популярных сетевых коммуникациях, Интернет- пространстве и в обществе. При этом Т. Б. Щепанская, концентрирует внимание: а) на социальных формах молодежной субкультурности, вычленяя коммуникативные формы (общение; формы межличностных связей и др.); б) на семиотических, знаково-символических формах, в ряду которых представлены имиджевая символика, атрибутика (в том числе вещественная); в) на фольклорном дискурсивном поле, находящемся в орбите субкультурных молодежных групп. На наш взгляд, теоретические и прикладные наработки данного автора показывают, что, во-первых, существует прямая связь между процессами так называемой субкультурной подростковой и юношеской маргинализации, с одной стороны, и факторами возникновения и последующего развития субкультурного движения в молодежной среде. И, во-вторых, в исследованиях многих ученых прослеживается такая же причинно-следственная связь между усилением, всплесками, взрывами молодежной субкультурной активности и наличием своего рода культурного зазора, который имеет место в культурно- поколенческой модели «отцы и дети». По нашему мнению, справедливо говорить о «культурном возрастном и социальном барьере», подчеркивая, что в тот или иной период развития общества такие лакуны становятся особенно сильными и заметными «невооруженным взглядом». На основании данных исследований можно предположить, что такой разрыв в случае его возрастания, несомненно, увеличивает дистанцию поколений и, тем самым, приводит к негативным явлениям в обществе. Например, его следствием является не только, скажем, недопонимание между поколениями, но в крайних случаях он может привести (и зачастую ведет) к тотальному отчуждению детей и родителей, младших и старших. Конечно, все это, в конечном итоге в существенной степени стимулирует, «подогревает» субкультурные «настроения» в рядах молодежи, формируя ее «особую», «другую» субкультурную идентичность. Согласно точке зрения К. Б. Соколова: «Различают субкультуры, формирующиеся на национальной, демографической, профессиональной, географической и других основах. В частности, субкультуры образуются этническими общностями, отличающимися своим диалектом от языковой нормы. Другим известным примером являются молодѐжные субкультуры» [12, с. 7.]. Их объединяет непохожесть на «других», неудовлетворенность традиционными вкусами, чувство протеста против норм, стандартов, ценностей и идеалов конкретного общества в тот или иной промежуток его развития. Мы, со своей стороны, критически изучив приведенные точки зрения специалистов, считаем, что есть достаточные основания заключить, следующее: во-первых, основная часть исследователей пишет примерно в одинаковом ключе, рассматривая «стандартный набор» типических черт субкультурных сообществ и принадлежности к ним субкультурного субъекта. В этой связи критерии субкультурности варьируются в незначительной мере и, в конечном счете, выстраиваются в достаточно определѐнную классификацию. Во-вторых, субкультурные формы идентифицируются в качестве