Гуманитарные ведомости. Выпуск 1(41). 2022 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (41), март 2022 г 87 Снежурочку отняла. Привела домой, заставила опять дитю качать» [12, с. 113]. С помощью быка Черняюшки Снежурочка спасается от преследования и возвращается домой. Мальчик – сын яги – в этом сюжете самостоятельными функциями не обладает, однако варианты с персонажами непарного гендерного типа, как и в СУС 327 С, F Мальчик и ведьма , отсутствуют. В сюжете СУС 780 Чудесная дудочка отправка детей в лес за ягодами служит завязкой остродраматичного действия. Имеет место преступление, совершаемое сестрой / подругами, т.е. вредительство : «Вот пошли брат с сестрой за ягодами, пришли в лес. Иванушка всё рвёт да рвёт да в кувшинчик кладёт, а Аленушка всё ест да ест, всё ест да ест; только две ягодки положила в коробку. Глядит: у ней пусто, а Иванушка уж полный кувшин набрал. Завистно стало Аленушке. – Давай, – говорит, – братец, я поищу у тебя в головке. Он лёг к ней на колени и заснул. Аленушка тотчас вынула острый нож и зарезала братца; выкопала яму и схоронила его, а кувшин с ягодами себе взяла» [7, с. 220]. Обещание подарка – «кто из вас больше ягод соберёт, тому подарю красные чоботы» [7, с. 220], «тому поясок куплю шёлковый» [7, с. 221]; «Вам, девки, куплю по платочку, а тебе, сын, серебреное блюдечко да золотое яичко. А вы мне за то наберите ягод по кувшинцу» [17, кн. 1, с. 455] – психологически изъясняет конфликт, а нелицеприятный отзыв о доверчивом братике («Он такой ленивый, всё равно ничего не соберёт!» [7, с. 220]), равно как и дерзкая ложь по возвращении («Должно быть, <брат> в лесу отстал да заблудился; я его звала- звала, искала-искала – нет нигде» [7, с. 220]) усугубляют негативную характеристику сестры. Обличение происходит с помощью чудесной дудки : «Спустя несколько времени после того над могилой Иванушкиной выросла тростинка. Мимопроезжие купцы её срезали, сделали дудку, и как начали играть в неё – изумились; из дудки выходил такой голос: – Подуди-ка, подуди- ка, дядюшка! Не ты меня убил, не ты меня сгубил; убила меня сестра моя – за красные ягодки, за шёлковый поясок» [7, с. 221]. Обличают преступление не только посторонние лица – овчары, [7, с. 220]; «барин – дворянин» [12, с. 114], «старичёк» [17, кн. 1, с. 455], – но и купеческий «сынок маленький» [21, с. 71- 73], а также «родной братенко » девочки [12, с. 116], которому – как и всем членам семьи по очереди – чудесная дудочка трогательно рассказывает о трагедии. В СУС 703* Снегурочка + 780 Чудесная дудочка происходит обратная трансфигурация : «Дудочка и разбилась, а в ней Снегурушка живая сидела» [21, с. 71-73]. Развязкой действия служит строгое наказание : «Тут Аленушка во всём призналась; отец разгневался и прогнал её из дому» [7, с. 221]; «Отец взял ножичек и разрезал дудочку, а она там сидит, живая. Он на утро встал, двух дочерев на ворота посадил , из ружья расстрелял, а с этой стал жить да быть» [12, с. 117]. Сюжетный вариант с героем-мальчиком обратную трансфигурацию не включает. Итак, если функционирование персонажей-детей актуально на протяжении всего развития действия, то функциональные проявления здесь не только более разнообразны, но и более весомы: это уже не поступки , но вполне самостоятельные, в большинстве своем полноценные функции . И мальчики, и девочки могут подлежать отправке, быть жертвой подвоха, оказывать