Гуманитарные ведомости. Выпуск 1(41). 2022 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (41), март 2022 г 46 следовательно, и диалектики в целом. «Правда, – продолжал Лосев, – в этом она совершенно сходна с логикой, естественными науками, с наукой вообще, потому что всякая наука есть не более как логическое конструирование того или иного предмета [2, с. 69]. Подобного рода видение имеет и целый ряд позитивных гносеологических черт. Так, например, оно позволяет ученому выявить целый ряд общих свойств у различных объектов, присущих всем, даже самым различным их феноменологическим проявлениям. Рассмотрим теперь понимание категории «эйдос» в творчестве А. Ф. Лосева. « Диалектика есть логическое конструирование эйдоса, – отмечает русский философ, – этим она отличается от всех других типов логического конструирования» [2, с. 69]. Таким образом, если логос представляет собой универсальный диалектический метод познания, то, с точки зрения русского мыслителя, диалектика как учение радикальным образом отличается от формальной логики. Все дело в том, что представленная через данные категории формальная логика представляет собой «логос о логосе», а диалектика является «логосом об эйдосе». Эйдос же, по мнению А. Ф. Лосева представляет собой «цельный смысловой лик вещи, созерцательно и умственно осязательно данная его фигура» [2, с. 69]. Таким образом, эйдос по самой своей гносеологической сути не может не включать в себя определенную долю субъективизма. Философ не ограничивается рассмотрением эйдоса исключительно как гносеологического феномена, затем он переходит, можно сказать, к процессу онтологизации эйдоса. В чисто категориальном отношении эйдос мыслится только лишь в качестве такого бытия, которое самодостаточно, то есть основано на самом себе и мыслится исходя их самого себя, следовательно, по существу, не нуждается во вне-лежащем бытии каких-то других объектов. «Действительно, – подчеркивает русский мыслитель в работе «Античный космос и современная наука», – есть ли что-нибудь помимо эйдоса? Ведь эйдос же и есть лик предмета, явленная сущность его, известный нам и нами формулированный смысл его. Что же еще возможно знать в вещи помимо ее эйдоса, если эйдос и есть то, что мы знаем о вещи?» [2, с. 70]. Более того, отметим, что в некотором смысле эйдос вещи у Лосева тождественен самой вещи. Однако данная тождественность носит не статический, а динамический характер, то есть не абсолютна. Все дело в том, что если эйдос – это знание о вещи, то ответ на вопрос о том, является ли это знание полным, будет отрицательным. Данный ответ детерминирован процессом динамического изменения эйдоса, происходящего по мере познания вещи. Причем сама вещь физического пространственного мира может в этот момент оставаться в относительно неизменном состоянии. Таким образом, на наш взгляд, нельзя из знания об эйдосе как о лике предмета, сделать абсолютно истинные выводы об онтологическом бытии самого предмета. Конечно, можно обвинить русского мыслителя в том, что в приведенных выше рассуждениях допущена методологическая ошибка, которая называется «онтологизацией понятий». Ответим на это предполагаемое обвинение словами самого Лосева. «Но, если в вещи нет ничего, кроме эйдоса,