Гуманитарные ведомости. Выпуск 3 (39). 2021 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого № 3 (39), октябрь 2021 г 52 «научная картина мира», «знание», «наука» в истории европейской философии, исходя из анализа их смыслов в истории философии, философской антропологии. Осваивание бытия сознанием осуществляется в форме знания. Процесс производства знания и его результат в философии подвергается рефлексии. И как бы на протяжении античности и Средних веков ни модифицировали знание как «целокупность», его функция, прежде всего, как регулятора духовной деятельности оставалась неизменной вполне по формуле Г. Гегеля: «Движение вперед есть возвращение назад в основание, к первоначальному и истинному, от которого зависит то, с чего начинают, и которым на деле это последнее порождается» [5, c. 17]. Таким образом, деятельность по производству знания в каждую эпоху зависит от того, что понимается под знанием и что такое «знать». Причем эти понятия часто не эксплицированы в письменных источниках. Известный эпистемолог Я. Хинтикка привлек внимание историков к, так называемым, скрытым концептуальным допущениям, в которых «скрыты интенсиональные сущности или философски спорные утверждения» [9, c. 40] (Ранее М. Полани, Т. Кун), которые разделяются мыслителями определенных эпох. Эту систему допущений мы называем эпистемой ( episteme – знание) или эпистемологическим полем, то есть концептуальным допущением относительно знания и его объектов, заимствуя термин у М. Фуко [10], который трактует его более развернуто акцентируя внимание на том, что эпистемы с одной стороны определяют мышление, а с другой – остаются в сфере бессознательного. Измеряя эпистемологические установки античности адекватным им масштабом, убеждаемся, что этический интеллектуализм, как и гносеологический абсолютизм – основная доминанта эпистемологического поля всей античной эпохи, которая накладывает отпечаток на характер античной формы знания, окрашивая ее в аксиологические тона. Таким образом, научное познание осуществляется в промежуточном эпистемологическом поле в границах практики и теории множества рациональной связанности при постижении законов природы как целостности ноумена и феномена [7]. Аристотель и в целом античная мысль в рамках репрезентации не сформировали понятия бесконечного приращения знания без какого-либо установленного ограничения или предела подобно современной научной куммулятивистской парадигме. Платон и Аристотель постоянно обыгрывают эпистемологические корни слова «знание» ( episteme от греч. επιστήμη ), которое восходит к глаголу «останавливаться» ( stenai ). То есть знать – значит останавливаться перед теми вещами, которые пребывают в покое или являются пределом познающего. Это близко к арабскому значению «знать», которое свойственно расширению первоначального термина «дорожная примета», «веха» [1; 2; 3]. Такая связь между «дорожной приметой» и «знанием» в аравийской среде имеет специфическое значение. Таким образом, общая концепция знания могла развиваться из конкретного опознавания «дорожных примет»: асаввар? – представляешь? ( араб .) звучит в обыденном выражении