Гуманитарные ведомости. Выпуск 1 (37). 2021 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (37), март 2021 г. 149 DOI 10.22405/2304-4772-2021-1-1-148-161 Русское младоязычество (термин ввёл один из основоположников современной версии этноориентированного язычества А. А. Добровольский (Доброслав, 1938-2013 гг.) постмиллениума значительно расширило сферы влияния и саморефлексию. Традиционный религиозный инструментарий, представленный обрядами, сакральными нарративами, атрибутикой, усилился агитационными источниками второго порядка – художественными произведениями как языческих идеологов [1, 226 с.], так и сочувствующих движению авторов, напрямую не связанных с развивающимся нативизмом. Безусловно, в настоящее время основным жанром отечественных последователей мировоззренческой архаики следует считать не исторический роман, требующий от автора определённых знаний и, соответственно, ограничивающий создателя рамками самой историчности. Художественным полем, позволившим развернутся русскому язычеству «во всём великолепии» без запретов и ограничений, становится жанр фэнтези. Важнейшей характеристикой поддерживающих союз реального и фантазийного миров выступает эклектика. В реалиях языческой повседневности эклектика проявляется через смешение традиций: асатру-родноверие, шаманизм- родноверие; внешней атрибутики – через использование специфических музыкальных инструментов во время «славянских богослужений» – варгана, волынки, бубна, татуаж – нанесение родноверческим жреческо-волховским сословием скифского, скандинавского звериных стилей и т.д. В свою очередь, русское фэнтези – «эклектичный жанр современной массовой литературы, оказывающий влияние на мировоззрение нашего общества в течение последних двадцати лет. Фэнтези претендует на создание достоверного художественного мира, сохраняя установку на явный вымысел. Фэнтези является поливалентным жанром, адаптирующим под свои потребности иные жанры массовой литературы - дамский роман, научную фантастику, детектив. Поливалентность фэнтези и обусловливает его метажанровые амбиции» [2, с. 301]. Объединяет рассматриваемый жанр фантастической литературы и русское язычество как мировоззренческий феномен и ставка на арийский миф, реваншизм, почвенничество, национальную реидентификацию [3, с. 27; 4, с. 163; 5, с. 171- 172, 178]. Следует отметить тот факт, что границы погружения – перехода от прочитанного к реальному и наоборот – весьма условны. Автор-язычник, выпуская очередное произведение героического фэнтези, увеличивает количество потенциальных неофитов, находящихся на момент чтения в мировоззренческой неопределённости культовой среды. С другой стороны, сама книга оказывает влияние на читателя, заставляя обратиться к практическому язычеству [6, с. 1]. Соответственно, и художественный нарратив, и российский нативизм – религиозный феномен конца XX-XXI века – имеют ряд реперных точек – констант, привлекающих к младоязычеству всё новых и новых адептов. В данной связи значительный интерес представляет рассмотрение сюжетной линии пенталогии «Ночь Сварога» В. И. Сахарова.