Гуманитарные ведомости. Выпуск 3 (35). 2020 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (35), ноябрь 2020 г. 8 приближенных к пространственно-временным рамкам своего философствования. Рождение живой мысли в майевтике Сократа или в прогулках перипатетиков, лишены, тем не менее, конкретики времени года, дня и ночи, небесных и пространственных картин, позволяющих как под микроскопом увидеть непосредственное зарождение мысли не только в ее абстрактно-интеллектуальной, но и личностно-витальной и натуральной форме. Какие же философские мысли рождает «бунинская ночь»? Прежде всего, «ночные» мысли Бунина рождаются из удивительного экзистенциального настроения, в котором слиты воедино «великое счастье» от «великого покоя и гармонии ночи» и чувство «великой тоски». Эта тоска, полагает Бунин, возникает из «вечного тайного томления», «из тайного чувства, что только во мне одном нет покоя», нет той «райской бездумности и блаженного самозабвения», которое и определяет подлинное единство твари со своим бытием, своей жизнью и смертью. «Умствуют ли мириады этих ночных, степных цикад, наполняющих вокруг меня как бы всю вселенную своей любовной песнью? – вопрошает Бунин. – Они в раю, в блаженном сне жизни, а я уже проснулся и бодрствую. Мир в них, и они в нем, а я уже как бы со стороны гляжу на него» [2, с. 220]. Возможно, именно поэтому для Бунина так важна была изначальная «инстинктивная» природность любви, эроса, в котором с наибольшей глубиной преодолевается «дневное» томление и беспокойство духа. Это хорошо подметил И. А. Ильин, который писал: «Художественный акт Бунина есть акт чувственного восприятия, созерцания и воображения и, соответственно этому, акт инстинктивного художника, раскрывающий ему жизнь человеческого инстинкта» [4, c. 33]. И далее, «художник обостренно-чувственного мировосприятия и наслаждения, он раскрывает любовь инстинкта, предельно- чувственную, земную; плотскую страсть» [4, c. 47]. Для Бунина «инстинкт» и является своеобразным выражением «ночной бездумности», «райского самозабвения», свободной игры со смертью, начисто лишенной бесплодного умствования. Не случайно многие герои бунинских любовных рассказов живут в ночи «темных аллей» и свободно выбирают смерть, когда устают от дневного накала любви. Но Бунин прекрасно отдает отчет и в том, что этот «ночной инстинкт», это «ночное самозабвение» слишком рискованно, ибо всегда подчинено смерти. Мысль о непостижимости жизни и смерти Одной из главных тем бунинской философии ночи стала мысль о загадочности и непостижимости жизни и смерти. «Не понимая, не чувствуя своего рождения, – пишет Бунин, – я не понимаю, не чувствую и смерти, о которой я тоже не имел бы даже малейшего представления, знания, а может, и ощущения, родись я и живи на каком-нибудь совершенно необитаемом, без единого живого существа, острове. Я всю жизнь живу под знаком смерти – и все- таки всю жизнь чувствую, будто я никогда не умру» [2, с. 221]. Причем само это чувство смертности непосредственно связано для Бунина с ощущением одиночества в «великом храме ночи». Ощущение