Гуманитарные ведомости. Выпуск 3 (35). 2020 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (35), ноябрь 2020 г. 7 существования, которое живет, не зная возможности, и чуждый мира восторг жизни, – оба они, из мрака своей ночи, любят смерть… 3. Страсть к ночи знает избыток в смерти; последняя истекающая капля в этом избытке еще есть сознание давно желанного, после всех блужданий и страданий, покоя могилы. Эта страсть, во всяком случае, есть измена жизни, неверность по отношению ко всему действительному и зримому. Царство теней становится для нее родиной, на которой она и живет по-настоящему» [10, c. 129-130]. Сочинение Ясперса увидело свет в 1932 году. А на семь лет раньше в журнале «Современные записки», (Париж, 1925, кн. XXVI), появилось эссе И. А. Бунина «Ночь» [Комм. 2], в котором на фоне ночной картины мира рождаются мысли, удивительно созвучные метафизике ночи Ясперса: «День есть час делания, час неволи. День во времени, в пространстве. День – исполнение земного долга, служения земному бытию. И закон дня повелевает: будь в делании и не прерывай его для осознания себя, своего места и своей цели, ибо ты раб земного бытия и дано тебе в нем известное назначение, звание, имя… А что есть ночь? То, что раб времени и пространства на некий срок свободен, что снято с него его земное назначение его земное имя, звание, – и что уготовано ему, если он бодрствует, великое искушение: бесплодное «умствование», бесплодное стремление к пониманию, то есть непонимание сугубое: непонимание ни мира, ни самого себя, окруженного им, ни своего начала, ни своего конца» [2, c. 220]. Общей идей является здесь понимание дня как момента делания, созидания . В то время как ночь предстает «сроком абсолютной свободы», «разрушением всех порядков». Отсюда – отсутствие страха смерти, свободное общение со смертью. Следует заметить, что в отличие от «метафизики дня и ночи» Ясперса философия ночи Бунина является подлинно экзистенциальной – « ночной» не только по духу, но и по форме, точнее по пространственно-временному континууму. Бунин философствует непосредственно в ночное время суток в рамках природно-географических и небесно-астрономических красот приморско-альпийской ночи. Он видит над собой «ночную бездонность неба», переполненную разноцветными висящими в нем звездами, среди которых «воздушно сереет прозрачный и тоже полный звезд Млечный Путь». Он созерцает «горний свет Юпитера, жутко озаряющего громадное пространство между небом и морем, великий храм ночи, над царскими вратами которого вознесен он как знак святого духа». Он наблюдает «бледный, молочно- зеркальный» свет ночного моря, «летаргически-недвижного в своем молчании» [2, с. 220]. И все это под аккомпанемент хрустального звона цикад, подобного «какому-то звенящему сну». Именно в этих условиях у Бунина и рождается живое философствование. Пожалуй, ни один философ не смог запечатлеть живой процесс рождения философских мыслей в условиях максимально