Гуманитарные ведомости. Выпуск 3(31) 2019 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (31), октябрь 2019 г. 232 за рамки нравственности. (2) Совесть – всего лишь субъективная точка зрения, в которую индивид может вложить какое угодно содержание, выдать зло за добро, свой порок за добродетель, причем будучи глубоко убежденным в своей правоте» [14, с. 170]. Исследователь связывает первую точку зрения с Кантом и Фихте, вторую – с Гегелем и Т. Гоббсом. Однако, истоки намного глубже, чем философия нового времени. Эти противоречия в своей основе связаны с тем, что и философия, и христианское богословие, образовавшие фундаментальный дискурс совести в европейской философской культуре, все же по-разному смотрят на феномен совести. Философии, даже религиозной, более свойствен автономный, в то время как религии – гетерономный взгляд на совесть. Рассмотрим христианскую точку зрения на совесть, поскольку она, с нашей точки зрения, имеет, если и не противоречие, то, по крайней мере, некую двойственность. Апостол Павел дает следующую универсальную трактовку совести как естественного закона : «потому что не слушатели закона праведны пред Богом, но исполнители закона оправданы будут, ибо когда язычники, не имеющие закона, по природе законное делают, то, не имея закона, они сами себе закон: они показывают, что дело закона у них написано в сердцах, о чем свидетельствует совесть их и мысли их, то обвиняющие, то оправдывающие одна другую)» (Послание к Римлянам 2:13-15). Совесть с этой точки зрения универсальна, ибо Божественна; именно Божественное происхождение совести гарантирует ее всеобщность, свойственную и язычникам. Современные богословские исследования посланий апостола Павла подтверждают эту мысль: «Συνείδηση, или совесть в Рим. 9:1 имеет человеческую функцию, являясь способностью к критическому суждению человеком о самом себе, постоянно присутствуя и действуя в человеке независимо от того, кем он является – эллином или иудеем. Это не только универсальный человеческий феномен (ср. Рим. 2:15), но и независимый персонифицированный свидетель истины, который свидетельствует бок о бок с самим Павлом» [15, с. 89]. Однако, в других местах посланий апостола Павла высказывается иная позиция: «Но не у всех такое знание: некоторые и доныне с совестью, признающею идолов, едят идоложертвенное, как жертвы идольские, и совесть их, будучи немощна, оскверняется. Пища не приближает нас к Богу: ибо, едим ли мы, ничего не приобретаем; не едим ли, ничего не теряем. Берегитесь, однако же, чтобы эта свобода ваша не послужила соблазном для немощных. Ибо если кто‐нибудь увидит, что ты, имея знание, сидишь за столом в капище, то совесть его, как немощного, не расположит ли и его есть идоложертвенное?» (Первое послание к Коринфянам 8:7-10). Совесть здесь зависят от веры. Речь идет о «совести немощных», которая нуждается в очищении: Об этом апостол Павел говорит еще в одном послании: «Ибо если кровь тельцов и козлов и пепел телицы, через окропление, освящает оскверненных, дабы чисто было тело, то кольми паче Кровь Христа, Который Духом Святым принес Себя, непорочного, Богу, очистит совесть нашу