Гуманитарные ведомости. Выпуск 3(31) 2019 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (31), октябрь 2019 г. 219 влюбленность. А во-вторых, это ужас. Наверное, только эти два состояния подтверждают и удостоверяют подлинность встречи с реальным. Поэтому состояние ужаса и потрясенность миром, увиденным будто впервые, очень близки» [9, с. 132]. Итак, Т. Горичева выделяет два состояния, которые и образуют сущность философии. Это удивление и ужас. Сразу необходимо сказать, что это наиболее распространенные психоэмоциональные состояния человека, хорошо известные в психологии. Но именно здесь проходит демаркационная линия, разделяющее удивление и ужас как психологические состояния и как философскую настроенность. Можно сказать, что, взятые в философском измерении эти состояния прямо противоположны психологическим состояниям. Несколько забегая вперед, отметим, что если в психологии удивление – это удивление перед чем-то необыкновенным, выходящем за границы привычного восприятия, то в философии, наоборот, удивление – это удивление обычному, естественному, привычному. И соответственно, ужас в психологии – это крайне негативное состояние, которое испытывает человек, когда он сталкивается с чем-то очень страшным, то в философии, ужас имеет несколько иное содержание; это скорее не страх перед чем-то чудовищным и пугающим, а оцепенение перед миром. Нам предстоит выяснить, насколько ужас и удивление сопричастны друг другу, и выступают в виде двух граней одного состояния, которое можно назвать философском восприятием мира. Философское удивление ужасно, а философский ужас удивителен; они пронизывают друг друга, обозначая необычность состояния, вызванного потрясением от видения мира «впервые». Философия во многом и означает это видение мира впервые. Рассмотрим более конкретно эти основополагающие для философского восприятия мира феномены. Современный немецкий философ Петер Элен в своей работе «Удивление – пафос философской мысли» анализирует воззрения европейских философов, начиная с Платона и Аристотеля, чье понимание философии сводилось к акту удивления. Суммируя воззрения античных философов, исследователь так описывает удивление, присущее этим философам: «Люди хотят, кроме того, знать, в чем причина сущего как такового. Ибо самое удивительное не то, что вещи имеют те или другие свойства или что события происходят тем или иным образом, а что что-то вообще есть, что что-то вообще происходит» [13, с. 75]. После античности, показывает П. Элен, ситуация изменилась, и уже такие философы Нового времени как Ф. Бэкон, Р. Декарт и Т. Гоббс радикально отходят от понимания философии как удивления, считая эту позицию признаком невежества. Однако впоследствии Шеллинг и Гете, и позже русский философ С. Франк и Л. Витгенштейн возвращаются к изначальной метафизике и онтологии удивления, характерного для античной философии. Характеризуя современную ситуацию, П. Эллен отмечает: «Философская мысль, вслед за Платоном признающая своим истинным началом удивление, в XX веке резко противопоставляет себя эмпиризму, достигшему своего расцвета в