Гуманитарные ведомости. Выпуск 3(31) 2019 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (31), октябрь 2019 г. 106 «Мы живём в постантропологическую эпоху, для которой характерен отказ от универсальной идеи человека» [2, с. 23] – как результат невиданного обесценения человека в катаклизмах ХХ века и утраты смыслов и веры. Горький – И. Репину в 1899 г.: «Я не знаю ничего лучше, сложнее, интереснее человека. Он – всё. Он создал даже Бога» [3, т. 1, с. 118]. Пафос Горького – это, прежде всего, сближение имманентного- трансцендентного, человеческого и божественного, что роднит писателя с нелюбимым Достоевским, с которым связан «переход христианства из периода исключительно трансцендентного его понимания в период более имманентного его понимания» [4, с. 53] и средневековой мистикой (для мистика «нет Бога без человека»). В современном экзистенциальном понимании религиозного опыта – заветы Серебряного века: «Основным в религиозности выступает трансцендирование…– восхождение человека к сознанию и бытию»; религия – «прежде всего усилие самопостроения, имеющее своей целью создание нравственного миропорядка» [5, с. 11]. А теперь продолжим цитату из письма М. Горького: «Бог создал соловья и паука, слона и блоху, и – всюду он великий творец, и во всём он художник… Человек во всей деятельности своей, – а в искусстве всего больше, – должен быть художественен, т.е. красив и силён, как Бог» [3, т. 1, с. 119]. Пафос творчества Горького – идея богоподобного человека, как он и определит Л. Толстого в своём очерке о нём («Этот человек – богоподобен!»). И здесь же вспоминает слова Толстого, обращённые к писателю: «Вы по натуре верующий, и без Бога вам нельзя… А не веруете вы из упрямства, от обиды: не так создан мир, как вам надо…Неверующий не может любить…Душа таких людей – бродяга, она живёт бесплодно…Вы родились верующим, и нечего ломать себя…Самое высшее и совершенное – Бог» [6, т. 3, с. 267-268]. В письме 1900 г. Горький писал Л. Толстому: «Человек – вместилище Бога живаго, Бога же я понимаю, как неукротимое стремление к совершенствованию, к истине и справедливости». Горьковский пафос утверждения человека богочеловечен: «Глубоко верю, что лучше человека ничего нет на земле… существует только человек…всегда был, есть и буду человекопоклонником» [3, т. 1, с. 141]. Горьковский гуманизм связан не столько с заявленной Ф. Ницше «смертью Бога» и соответственно проблемой горьковского «ницшеанства» (П. Басинский), явственного уже современникам и из которого вытекает трактовка его творчества как «крушения внехристианского гуманизма», сколько с ответом русской мысли на европейский вызов Ницше. Ответ этот восходит к идеям Вл. Соловьёва и его концепции Богочеловечества, предопределившей неохристианский пафос мысли Серебряного века, поиск социально-активного, жизненно-действенного христианства, идеи русского космизма о человеке (прежде всего художнике) как соучастнике божественного творения. В основе горьковской антропологии лежит классическая триада Бог-мир-человек, но отношения составляющих этой триады становятся релятивно-подвижными (после открытия Л. Толстым и Ф. М. Достоевским иррационального начала в человеке, текучести человека).