Гуманитарные ведомости. Выпуск 2(30) 2019 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 2 (30), июнь 2019 г. 124 признание этого принципа совсем не обозначает, что я буду любить каждого конкретного ближнего. Более того – если я буду в своих действиях демонстрировать любовь к ближнему только лишь по той причине, что это предписывается мне некими нормами, будет ли эта демонстрация любовью? Итак, этика норм помещает в центр своей рефлексии нормы, понимаемые в качестве универсальных законов. Основания норм она пытается найти в объективных фактах, а следствием норм считает поступки. В итоге выстраивается цепочка их трех последовательно связанных элементов: факты, нормы, поступки. Задачами этики в этом смысле является обоснование возможности перехода от фактов к нормам и от норм к поступкам. Удовлетворительного объяснения возможности первого перехода этика норм до сих пор не представила. Второй переход вообще оказался вне фокуса ее интереса, поскольку, уже в силу свой ориентированности на классические идеалы научности, она озабочена причинами (фактами), а не целями (поступками). Более того, формальные попытки преодоления одного из этих разрывов ведут к расширению другого. Например, признание моральных ценностей объективными фактами не способно объяснить, почему конкретный субъект захочет им следовать, а их сведение к субъективным желаниям не позволяет укоренить их в объективных фактах. Философия поступка Возможен ли непосредственный переход от факта к поступку, не предполагающий промежуточного звена в виде норм? Наиболее перспективные подходы к решению этой проблемы намечаются в начале ХХ века в концепциях, ориентированных на поступок: прежде всего, экзистенциализме и нравственной философии М. М. Бахтина. Появление этих теорий стало следствием масштабной смены парадигм в науке, связанной с переходом от классической рациональности к неклассической. На новом этапе развития науки появляется осознание того, что наше понимание мира зависит не только от его объективных закономерностей, но и от того, кто и как ставит вопросы. Начинает признаваться истинность отличных друг от друга описаний реальности. Даже естествознание оказывается вынужденным отказаться от положений классической науки, сводившей реальность к взаимодействиям природных элементов и законам природы. Субъект занимает принципиально иное место по отношению к миру: он не противопоставляется ему, а включается в него. Конечно, субъект естественных наук – это не конкретный человек, а абстрактный носитель определенных свойств. Однако тенденция реабилитации субъекта сама по себе симптоматична. В гуманитарных науках эта тенденция проявляется еще ярче. Философская антропология в экзистенциальном ее варианте раскрывает целый мир конкретно-человеческого бытия, отличного от объективного бытия вещного мира, на котором была сфокусирована классическая наука. Человек не сводим к предметному миру. Его бытие принципиально отличается от