Гуманитарные ведомости. Выпуск 1(29) 2019 г

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (29), март 2019 г. 57 требованиями (эстетическими, познавательными, религиозными) моральные требования берут верх. Есть много оснований для сохранения за ними такого обозначения (см., напр: [25, p. 55-57]). Но если моральные требования приоритетны, то их воплощение оказывается центральным, ни с чем не сравнимым предметом озабоченности каждого человека. Нет такой задачи, которая была бы для него важнее, чем сохранение возможности в любых жизненных обстоятельствах уверенно произнести: «Мне и теперь удалось остаться нравственно незапятнанным (то есть честным, порядочным, сострадательным и т.д.) человеком». Поэтому неудивительно, что обладатель морального сознания ощущает потребность найти самые надежные пути решения этой задачи, обнаружить такие средства моральной самореализации, которые никогда не давали бы сбоев и осечек. Моральный субъект должен быть уверен в том, что для сохранения статуса незапятнанной личности нет иных препятствий, кроме недостатка его собственных усилий. Если кто-то твердо следует нравственному долгу, то ничто не может лишить его главного блага человеческой жизни – чистой совести. В этом он неуязвим для любых внешних сил и обстоятельств. Он рискует подвергнуться самым разным лишениям и страданиям, иногда – рискует самой своей жизнью, но ему не грозит случайно оказаться злодеем или подлецом. Для нормативной этики важен тот факт, что стремление устранить из морали фактор случайности (моральную неудачу и эффект грязных рук) является одной из возможных основ для уточнения содержания нравственных требований. Мне представляется, что при любом понимании морали она подразумевает предельно общее и неопределенное требование способствовать благу другого человека. Это обстоятельство удачно фиксирует в своем определении морали российский этик Рубен Апресян: «мораль – это система ценностей, побуждающих людей стремиться в своих суждениях, решениях и действиях к содействию благу других (индивидов и сообществ) и делать это возможно наилучшим образом, ориентируясь на идеал совершенства» [2, c. 38]. Но когда философы начинают конкретизировать вмененное каждому человеку стремление к благу другого в виде нормативных программ и принципов поведения, они получают разные результаты, поскольку руководствуемся разными установками. Одну из таких установок как раз и создает принципиальное неприятие любых элементов моральной удачи. Чтобы соответствовать стремлению устранить из морали фактор случайности, нормативная программа должна отвечать нескольким формальным требованиям. I. Она должна очень строго отграничивать то, что находится во власти морального субъекта, и то, что формируется внешними, независящими от него обстоятельствами, то есть не подлежит предвидению и контролю с его стороны. В противном случае, угрызения совести могут возникнуть не связи с неспособностью деятеля совершить определенный поступок или воздержаться от него, а со случайным по отношению к воле стечением обстоятельств. Известная, восходящая к Канту формулировка «долг определяется возможностью» является выражением обыкновенного здравого