Гуманитарные ведомости, выпуск 3 (27) 2018.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 3 (27), том 1, октябрь 2018 г. 13 7. Религиозно-философский и этический синтез Толстого как основа инновационной философии образования в России (10-е гг. XXI в.). Этот период исследования творческого наследия Л. Н. Толстого был связан с исследованиями религиозно-философского синтеза в философии Л. Н. Толстого, с исследованием природы зла в человеческом обществе. Следствием этого явились такие статьи как Мелешко Е. Д. Понятие зла в религиозной философии Л.Н.Толстого / Е. Д. Мелешко // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право. 2013. Т. 24. № 9. С. 357-362. (Импакт-фактор РИНЦ 2014 – 0,083) Мелешко Е. Д. Л. Н. Толстой: сошествие в ад (этическая символика ада в творчестве Толстого) / Е. Д. Мелешко, В. Н. Назаров // Научные ведомости Белгородского государственного университета. Серия: Философия. Социология. Право. 2015. Т. 33. № 14 (211). С. 92-98. (Импакт-фактор РИНЦ 2014 – 0,083) и др. Методологической предпосылкой религиозно-философского синтеза как основы инновационной модели образования стала критика Толстым рационально-рассудочного метода философии. Философия притязает на познание высших духовных истин, однако пытается определить их в границах причинно-следственной логики познания, что и предопределяет безуспешность всех философских попыток постичь эти истины рациональными средствами. 1. Единая нравственная основа истинной веры: заповеди любви и золотое правило нравственности, соединяет проблему веры с принципами любви и непротивления злу, что заключает общий смысл своего учения как философии непротивления в целом. 2. Соотношение веры и разума как прорыв к самоочевидности и достоверности. Формула «разумной веры», «верующего разума»: Мы не разумом доходим до веры, – пишет Толстой. Но разум нужен для того, чтобы поверять ту веру, которой учат нас»[2, с. 18]. 3.Душа и Бог как высшее откровение веры. «Во всякой вере истинно только то, что духовно» [2, с. 413]. 4. Духовные начала жизни сверхчувственны и в силу этого неопределимы в терминах рационального знания. Но от этого они вовсе не становятся уделом невыразимого мистического переживания. Вот почему этику Толстого недостаточно обозначить как «мистическую» (В. В. Зеньковский). Она есть именно «этика откровения», этика «осознания непостижимости». Хотя ее начала и сверхчувственны, но вместе с тем они всеми осознаваемы, жизненно достоверны и духовно самоочевидны. Истинная вера опирается не только на личностную полноту ощущения-знания смысла жизни, но и на нравственный опыт всемирной мудрости, который не позволяет сбиться с истинного духовного пути знания. На основании этого Толстой приходит к выводу, что познание духовных начал может быть осуществлено не на принципах философского разума, рационально-логического знания, не на основе мистического, сверхчувственного опыта, а путем разумной веры, коренящейся в духовном, внутреннем переживании нравственных истин жизни, подкрепленном общечеловеческим опытом нравственной мудрости. В той мере, в какой главным условием принципа любви является принцип непротивления злу насилием, главным условием последнего в свою очередь является принцип