Гуманитарные ведомости, выпуск 1 (25) 2018.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого №1 (25), апрель 2018 г. 93 развития губителен для семейных отношений. К теме семьи Л. Н. Толстой обращался на протяжении всего творческого пути. Роман «Анна Каренина», повесть «Крейцерова соната» стали ярким явлением не только литературной жизни, но и общественной. Попробуем по-новому взглянуть на роман «Анна Каренина» – художественное произведение, написанное не в защиту свободной любви, а в защиту семьи. Автор убеждает читателей в необходимости традиционной семьи, показывая угрозы, которые исходят от наступления нового менталитета (например, от эмансипации женщин). По нашему мнению, мало, кто из литературных критиков обращал внимание на монолог Анны Карениной. Именно в нем описана любовь-страсть, отношения между любовниками, которые, не перерастая в духовные, заканчиваются катастрофой. Отдавшись своим страстям и желаниям, Анна и Вронский постепенно приходят к непониманию, ссорам, упрекам. ««Мы с графом Вронским также не нашли этого удовольствия, хотя и много ожидали от него». И Анна обратила теперь в первый раз тот яркий свет, при котором она видела все, на свои отношения с ним, о которых прежде она избегала думать. «Чего он искал во мне? Любви не столько, сколько удовлетворения тщеславия». Она вспоминала его слова, выражение лица его, напоминающее покорную легавую собаку, в первое время их связи. И все теперь подтверждало это. «Да, в нем было торжество тщеславного успеха. Разумеется, была и любовь, но большая доля была гордость успеха. Он хвастался мной. Теперь это прошло. Гордиться нечем. Не гордиться, а стыдиться. Он взял от меня все, что мог, и теперь я не нужна ему… Если я уеду от него, он в глубине души будет рад»» [14, с. 738]. Наказание Анны исходит от нее самой. Поддавшись страсти, развитие которой детально описывает автор, героиня уходит из семьи, оставляя мужа и сына, разрушая традиционное предназначение женщины быть матерью, женой. ««Моя любовь все делается страстнее и себялюбивее, а его все гаснет и гаснет, и вот отчего мы расходимся, – продолжала она думать. – И помочь этому нельзя. У меня все в нем одном, и я требую, чтоб он весь больше и больше отдавался мне. А он все больше и больше хочет уйти от меня. Мы именно шли навстречу до связи, а потом неудержимо расходимся в разные стороны»» [14, с. 739]. Анна хотела бы, но не может быть для Вронского не только любовницей. «Если б я могла, – думает Анна, – быть чем-нибудь, кроме любовницы, страстно любящей одни его ласки; но я не могу и не хочу быть ничем другим. И я этим желанием возбуждаю в нем отвращение, а он во мне злобу, и это не может быть иначе… Если он, не любя меня, из долга будет добр, нежен ко мне, а того не будет, чего я хочу, – да это хуже в тысячу раз даже, чем злоба! Это – ад! А это-то и есть. Он уж давно не любит меня. А где кончается любовь, там начинается ненависть» [14, с. 739]. Это мучает Анну, но не отношение к ней общества или ее статус. По Толстому, если человек отходит от жизни по заповедям Божиим, то его жизнь превращается в ад, где есть место злости, ревности, эгоизму, но нет места любви, радости, долготерпению, духовному единению, целомудрию, смирению. Между