Гуманитарные ведомости, выпуск 4 (24) 2017.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 4 (24), декабрь 2017 г. 62 жадностью, стремлением к наслаждениям. «Мы устроили себе жизнь, – пишет Л. Н. Толстой в своей работе «Так что же нам делать?» – «противную и нравственной и физической природе человека, и все силы своего ума напрягаем на то, чтобы уверить человека, что это-то и есть самая настоящая жизнь. Все, что мы называем культурой: наши науки и искусства, усовершенствования приятностей жизни, – это попытки обмануть нравственные требования человека; все, что называем гигиеной и медициной, – это попытки обмануть естественные, физические требования человеческой природы. Но обманы эти имеют свои пределы, и мы доходим до них. Если такова настоящая жизнь человеческая, то лучше уже вовсе не жить, говорит царствующая, самая модная философия Шопенгауэра» [14, c. 180]. В силу этого современная культура, по мнению Л. Н. Толстого, создает суррогат ы искусства и науки, так называемое поддельное искусство, уродует природу, деформирует социальную и нравственную жизнь людей. Л. Н. Толстой показывает, что суррогатное искусство обладает следующими чертами: отсутствием религиозно-нравственного чувства, отсутствием искренности, заимствования, подражательность, занимательности, оно склонно к дешевым эффектам и манифестации. Особенность суррогатного искусства связано с тем, что оно опирается на низменные инстинкты человека, ориентировано не на высшие идеалы, а на потребительские интересы. Понимая задачи искусства как важные факторы культурного делания , Толстой видел в искусстве, прежде всего, «науку о назначении и благе человека». Искусство, по его мнению, призвано «возбуждать» высокие эстетические и нравственные чувства, воспитывая тем самым художественный вкус, духовно возвышая и облагораживая личность. Искусство, по мысли Толстого, призвано духовно преображать личность, творчески возвышать и побуждать к нравственному самосовершенствованию. Именно в этих факторах – истинное назначение искусства. С точки зрения мыслителя, эти функции искусства являются основой и средством объединения людей в одном творческом духовном подъеме, которое является определяющим для настоящего искусства: «Искусство, всякое искусство само по себе имеет свойство соединять людей. Всякое искусство делает то, что люди, воспринимающие чувство, переданное художником, соединяются, во-первых, с художником, и, во-вторых, со всеми людьми, получившими то же впечатление. Именно настоящее произведение искусства делает то, что сознание воспринимающего уничтожается разделение между ним и художником, и не только им и художником, но между ним и всеми людьми, которые воспринимают то же произведение искусства» [15, c. 100]. Но искусство нехристианское, соединяя некоторых людей между собой, этим самым соединением, отделяет их от других людей, так что это частное соединение служит часто источником не только разъединения, но и враждебности к другим людям» [15, c. 106]. Значимость искусства в его «заразительности» (Л. Н. Толстой), это – «знак искусства», а «степень заразительности – мерило достоинства искусства» [15, c. 100]. Именно эта черта искусства, по мнению мыслителя, – один из мощнейших способов объединения