Гуманитарные Ведомости Выпуск 1 (21) 2017.

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л. Н. Толстого № 1 (21), март 2017 г. 109 возвращает (к прежнему), то поет длинные строки, словно героические, то короткие как сапфические, иногда очень короткие как адонические [Комм. 23]. Соловьи имеют даже как бы училища и школы музыки. Упражняются более молодые, и они усваивают звуки, которым подражают. Ученик слушает с большим вниманием (о если бы наши наставники получали равное внимание!), повторяет и они /оба –и птица-учитель и ученик/ попеременно молчат. Воспринимается как бы критика того, кто обучает, и исправление ученика для улучшения. Но птиц ведет верная природа, нас – извращенная воля. Добавь к этому аромат, веющий повсюду, или с лугов, или с нив, или от деревьев, также и с самих полей под паром и невозделанных. Вкус – все, что поднесешь к устам, словно первый и нежнейший мед, даже из самого воздуха. Мал.: Думаю, услышав от некоторых [Комм. 24], что пчелы собирают свой мед в мае месяце из небесной росы. Иоанн: Это стало мнением многих. Хочешь, чтобы что-то было сказано об осязании? Что мягче и полезнее, чем ветерок, повсюду дующий, который целебным дуновением проникает в вены и во все тело? Мне приходят теперь на память несколько стихов Вергилия о весне, которые я непременно спою, если вы в состоянии выносить мой голос, не лебединый, но гусиный, хотя предпочитаю его, раз лебедь сладостно поет не иначе как перед своей смертью. Бел.: Я же, чтобы ответить за себя, страстно желаю услышать эти стихи, произнесенные любым голосом, лишь бы ты их представил нам. Мал.: С этим и я согласен. Быть лишь такими могли недавно возникшего мира Дни, не могло быть иной, столь устойчивой ясной погоды, Верится мне, что была лишь весна, весну неизменно Праздновал мир, и весь год лишь кроткие веяли Эвры Вплоть до поры, когда свет увидела тварь и железный Род людской из земли впервые голову поднял, Хищные звери в лесах показались и звезды на небе. И не могли бы стерпеть испытаний подобных растенья, Если б такой перерыв между зноем и стужей – покоя Не приносил, и земля не знала бы милости неба [Комм. 25]. Бел.: Я не достаточно понял. Мал.: Я, думаю, гораздо меньше. Иоанн: Теперь выучите их наизусть, в другой раз поймете, ведь взяты они из сокровенной философии, как и многое другое у этого поэта. Мал.: Разузнаем у грамматика Орбилия [Комм. 26], идущего навстречу. Иоанн.: Напротив, человек не совсем идет навстречу. Лишь поприветствуем его и позволим уйти; он человек неистовый и драчливый, высокомерный, который больше обмакнут в литературу, нежели эрудирован, хотя он всерьез убедил себя, что он альфа грамматиков. Впрочем, мы сказали о теле. Далее, до какой степени веселит и возбуждает душу и ум эта утренняя заря? Никакого столь подходящего времени не хватит для изучения, восприятия и сохранения того, что слышал, что читал, также для