Гуманитарные Ведомости Выпуск 3(19). 2016

Гуманитарные ведомости ТГПУ им. Л.Н. Толстого № 3 (19), октябрь 2016 г. 27 Кроме этого, чистый писатель озабочен языком, то есть планом выражения своего произведения. Это озабоченность настолько сильна, что она может затмевать сюжет, который отодвигается на второй план по сравнению с языком. Очень хорошо выразил эту писательскую максиму Юрий Нагибин в «Дневнике»: «Суть не в том, что писать, а в том, как писать. Можно врать в сюжете – это не очень опасно, можно врать в идее – не беда; губительно врать в выражении своего чувствования мира. …Служить можно любой идее, все они сомнительны, но служить своим оружием, своим средствами» [5, с. 101]. Но в любом случае – это язык, который все равно обслуживает сюжет, это язык сюжета. Именно поэтому сюжет может быть любым – совершенно надуманным или безыдейным, но главное, чтобы он был. Будет сюжет – найдутся и «свои средства», то есть свой язык. Наличие событийного сюжета в тексте является наиболее серьезным аргументом против того, чтобы считать литературу философией. В философии не может быть событийного сюжета. Это аксиома. В философском тексте, конечно, нет никаких персонажей с теми или иными характеристиками, со своим внутренним миром и индивидуальной судьбой. Со своей и только своей историей. Философия раскрывает универсальное всечеловеческое, выявляя бытийную сущность той или иной конкретной человеческой ситуации. Тем философия и сильна, что за множеством эмпирических мелочей она способна прозревать в фундаментальные вещи. Сюжетную литературу интересуют как раз мелочи. В конечном счете, литература основана на событийном сюжете как временном феномене, в то время как философия устремлена во вневременное. С точки зрения философии жизнь бессюжетна, но не бессымсленна. Для литературы смысл жизни безразличен; писателя волнуют другие, прежде всего, эстетические заботы. Литература конструирует сюжет, который есть искусственный смысл; философия ищет живой смысл. Сюжет литературы не равен смыслу философии. Возможно ли воплотить философский поиск живого смысла в литературном произведении, суть которого искусственность, надуманность, лживость? Мы подходим ко второму типу литературного сюжета, который можно обозначить как бытийный сюжет. Суть его в том, что здесь повествовательная канва определяется не событиями, происходящими с героями, а идеями и состояниями сознания. Это тоже сюжет, но сюжет внутренней жизни души, которая детерминирована не внешними обстоятельствами, но своим бытийным уделом. Здесь раскрывается универсализм человеческой ситуации, которая обнаруживается в совокупности случайных фактов. Эти факты – лишь фон, а не структурообразующий элемент, как в литературе событийного сюжета. Бытийный сюжет, как правило, влияет на организацию текста, который становится воплощением философской загадки. Текст с событийным сюжетом одномерен, линеарен, прозрачен, рационален, предсказуем. В нем нельзя обманывать ожидания читателя, поскольку он закодирован на определенную, совершенно известную жанровую композицию. Текст с бытийным сюжетом, наоборот, многомерен, непрозрачен, иррационален, непредсказуем. В нем