Гуманитарные Ведомости. Выпуск 2.2012

Гуманитарные в ед о мо с ти Т ГП У им . Л . Н . Т о л с то го № 2, ию л ь 2012 г . 63 справедливому замечанию известного литературоведа Ирины Сурат , это имена всё больше исторические , мифологические , общ екультурные . Имена же близкие Мандельштаму напрямую названы не будут . Например , ни в одном стихотворении , посвящ ё нном Анне Ахматовой , не будет её имени . Будут сравнения и перифразы (« Кассандра », « Как чё рный ангел на снегу …», « Ахматова » (« В пол - оборота , о печаль …»)), но не будет самого главного – имени . Для объяснения этого феномена приведё м слова И . Сурат : « У Мандельштама имя не умирает , оно бессмертно , как душа , оно и есть неумирающ ая душа любви — время просыпается , как песок , а имя остается . Любимое имя , хранящ ее в себе тайну личности и судьбы , почти сакрально , и его произнесение — столь же затрудненное и значимое действие , как произнесение имени Божия .<…> повторить имя — то же , что вымолвить слова любви , и это так же трудно , почти непреодолимо » [9, 157]. Коротко рассмотрев поэтическую философию имени Мандельштама , перейдё м к анализу его философии слова в эстетико - философском контексте . Мандельштам был знаком с имяславием . В 1915 году написано стихотворение « И поныне на Афоне древо чудное растё т …», посвящ ё нное этому движению . Опираясь на текст стихотворения , можно утверждать , что поэту были близки идеи имяславцев (« Всенародно , громогласно // Ч ернецы осуждены ;// Но от ер ес и пр ек р а с н ой // М ы с па с а т ь с я н е д ол жн ы » [8]). В своих теоретических работах О . Э . Мандельштам создает собственную философию имени , базовыми понятиями которой становятся « слово » и « вещ ь ». « Разве вещ ь хозяин слова ? Слово — Психея . Ж ивое слово не обозначает предмета , а свободно выбирает , как бы для жилья , ту или иную предметную значимость , вещ ность , милое тело . И вокруг вещ и слово блуждает свободно , как душа вокруг брошенного , но незабытого тела » [7,42] - пишет поэт в статье « Слово и культура », перекликаясь с определением о . Павла Флоренского : « имя вещ и и есть субстанция вещ и ... вещ ь творится именем , вещ ь вступает во взаимодействие с именем , подражает имени ... имя есть метафизический принцип бытия и познания » [2,833]. В работе " Вещ ь и имя " философ продолжит эту мысль , вновь совпадая с О . Мандельштамом , и выскажет идею о том , что имя вещ и есть сама вещ ь , хотя вещ ь не есть имя . Совпадают мыслители и в следующ их положениях . Расширяя предмет анализа с слова до русского языка , О . Э . Мандельштам пишет : « Ж изнь языка в русской исторической действительности перевешивала все другие факты полнотою бытия , представлявшей только недостижимый предел для всех прочих явлений русской жизни . Эллинистическую природу русского языка можно отождествлять с его бытийственностью . Слово в эллинистическом понимании есть плоть деятельная , разрешающ аяся в событие » [6,58]. Слову , а оно тождественно у Мандельштама имени , сообщ ается определё нная энергия . У о . Павла