Гуманитарные Ведомости. Выпуск 2.2012

Гуманитарные в ед о мо с ти Т ГП У им . Л . Н . Т о л с то го № 2, ию л ь 2012 г . 34 выступающ ая как « бегство от превратностей подлунного мира » [9, 105]. Это должно быть деятельное преображение себя , духовное самосовершенствование в мирской жизни на фоне прорыва в область бесконечного , трансцендентного . Это есть « трансцендентный удел человека и общ ий удел человечества » [9, 107], происходящ ий одновременно и неразрывно . Именно в этой реальности , в которой он бытийственно укоренен , человек должен действовать , изменять себя в пути совершенствования своей личности . И в этом огромную роль играет вера , предстающ ая как нравственный , духовный стержень человека , « как прочная и творческая основа жизни » [10, 16]. Концепция такого нравственного возрастания человека и человечества в единстве и во взаимосвязях характерна для многих религиозных традиций , в особенности для христианства . Сейчас все это возможно благодаря свободе выбора , самореализации , зависит от самого человека , от его желания и потребностей , так как сама религия в качестве нравственного авторитета в следствии секуляризации утратила роль « мировоззренческого ориентира для индивида в целом » [11]. Поэтому ценностно ориентирующ им , системообразующ им феноменом в жизни человека остается только вера , актуализация которой происходит в секулярном общ естве и культуре . Современное состояние общ ества характеризуется быстрым изменением « культурной среды , когда общ ества меняются в течение жизни одного поколения », что приводит « к утрате традиций , порождая у человека ощ ущ ение этического вакуума – все более распространенного ощ ущ ения отсутствия смысла » [12]. Поэтому от человека , его парадигмы веры зависит дальнейший смысл его сущ ествования , так как прочных связей с предшествующ ей культурой , традицией у него мало , для него многие представления религиозных традиций уже не понятны . Смысл жизни , ориентир и цель необходимы человеку . Давыдов Ю . Н . пишет о человеке так : «… человек – это целеполагающ ее и сознающ ее свои цели сущ ество , и только в соотнесении с высшей , конечной целью , к которой сознательно устремлена его собственная жизнь , он может вразумительно ответить на вопрос о ее смысле » [13, 35]. А раз он может ответить , что есть его жизнь , ее смысл , значит , он уже выбрал для себя те идеалы , нравственные критерии , цели и мотивации и т . д ., которые будут характеризовать его как личность , в духовном и материальном плане , его жизнь . Именно они будут являться мерилом того , что раскрывает его способность , например , верить в « возможность сущ ествования чего - то более высокого или просто – более важного , более сущ ественного , чем его собственная жизнь , беззаветно любимая им персона » [13, 35]. Ведь человек « лишенный стремления к высшим целям человеческого сущ ествования и самодовольно убежденный в их полнейшей « ложности », « иллюзорности », « эпифеноменальности », чащ е всего склонен ставить