Время науки - The Times of Science

Время науки The Times of science 2024 27 читательской компетенции. На примере романа «Generation ‘П’» покажем отдельные семантические репрезентации, доступные для выделения и толкования. Интерпретация информации напрямую связана с жизненным опытом, знанием эпохи и мировой культуры. По нашему мнению, полное восприятие романа доступно человеку, эмоционально погрузившемуся в историю страны и ощущающему связь времен. Роман «Generation ‘П’» не может оставить равнодушным ни одного читателя, знакомого с «эпохой девяностых». Несмотря на то что произведение является ровесником описываемого десятилетия, до сих пор критики спорят о его смыслах и влиянии. Полемика остается открытой, компетентный читатель нашего времени найдет в тексте гораздо больше того, что заложил в него автор четверть века назад, так как сможет рассмотреть роман с высоты сегодняшнего дня. Тематический аспект романа Первое интерпретационное поле связано с реальной жизнью «эпохи девяностых», оно легко декодируется пережившими «лихое десятилетие». Это трагическая история о «потерянном поколении», к которому относится и главный герой произведения. Сознание молодых людей формировалось в условиях социалистической идеологии, когда основу мировоззрения должны были составлять утопические идеи о строительстве идеального мира, а главная цель государства состояла в идейном становлении человека. Материальной составляющей не придавалось существенного значения, во всяком случае такова была установка для рядового члена общества. В период заката Советского Союза лживость и лицемерие проводимой политики стали очевидны многим гражданам, но основная часть населения, даже будучи недовольной существующими проблемами, верила в эффективность реформ и постепенное улучшение. Вавилен Татарский относился к этой части социума: учился на переводчика с языков народов СССР, не предполагая, что вскоре не останется ни этой страны, ни потребности в этой специальности. «Сказать, что мир стал иным по своей сущности, тоже было нельзя, потому что никакой сущности у него теперь не было. Во всем царила страшноватая неопределенность» [3, с. 19]. Описывая наступившую эпоху, автор использует методы социальной сатиры – гиперболу, сарказм, иронию. Критика обрушивается на власть, в частности, на первое лицо государства. В кривом зеркале карикатуры читатель видит и депутатов, и олигархов, и журналистов. Все герои «девяностых» описаны ярко и символично: чеченские мафиози, бандитская «крыша», наркодилеры. Главный герой романа – типичное лицо эпохи, человек, вынужденный приспосабливаться к навязанной ему чуждой и непонятной идеологии товарно-денежных отношений.