Время науки - The Times of Science

Время науки The Times of science 64 №2 Слушательница: То есть, в российских учебниках представлен не реальный ребенок, а ожидаемый ребенок, такой, каким мы его хотим видеть? А в иностранных – более реальный? ВБ: Да. И там более незаметно встраивают назидательные вещи. Слушательница: Элемент реальности как раз дает возможность достижимости. Я идентифицирую себя с реальным ребенком. Мне предлагается сделать какой-то шажок, и я его реально могу сделать… Даже не заметить педагогической направленности заставления меня, проглотить ее… Слушатель: А если передо мной идеальный ребенок, который слушается всех и во всем, то это не про меня, и я таким быть никак не могу… ВБ: Да. И если изображают комнату, где чулки висят и все разбросано – это мне понятно, это реальность жизни. Но через это тоже можно оказывать влияние. У нас пытаются это делать… Не будем говорить, что в одном мире все хорошо, а в другом все плохо – это не так. Но с образом будущего так… Какие еще вопросы? Слушательница: У меня вопрос по поводу запрещенных тем в учебниках, в частности, темы потери. Но в советских учебниках была эта тема, и были картинки. Не в букварях, может быть, но в учебниках по чтению. Дети приходят на могилу павших, кладут цветы к вечному огню. ВБ: Но не к родственникам… Слушательница: Нет, не к родственникам. В связи с этим и вопрос: разве посещение памятника, мемориала, обелиска памяти дети не ассоциируют со своей жизнью? Вот – в нашей жизни тоже так бывает, не только герои есть на кладбище… Тут правда, они видят только могилу… Это не боль. Они не видят, как это происходило… А я помню свое детское впечатление, когда умер дедушка: похороны, процессия и все, что с ней связано… А тут все образно: героические традиции и атрибуты… Героическая жизнь, героическая смерть… Уже все готовое… Смертное воздаяние… Слушатель: Идеализации, героизация образа… ВБ : Когда приходят к обелиску героя, это совсем другое. В одном из фильмов, чтобы ребенок не боялся боли, его спрашивают: ты смотрел кино про войну? Вспомнишь про войну и почувствуешь себя героем … Это воспоминание имеет совсем другое назначение, какого-то сопереживания, семейной боли от посещения мест памяти не бывает. Потеря неизвестного тебе человека, с которым ты никак не связан, могла, конечно, переживаться: «мы в ответе за тех, кто умер, и мы волнуемся за них»… Слушательница: Обелиск – это не всегда обелиск, иногда это кладбище, на картинках иногда есть оградки, кресты… Но даже если в самом деле обелиск изображен, дети-то все равно знают, что такое смерть, независимо от того, какой это человек… Слушательница: Иногда даже на примере животных… Им знаком факт смерти…