Время науки - The Times of Science

Володченко Е.А. E.A. Volodchenko 42 №4 Культуролог С. Бойм, подробно описывая быт советской коммуналки, метафорически характеризует всю истории России как историю коммунального пространства: «Можно написать историю России как историю огромной коммунальной квартиры со всеми ее загадками и секретами» [3, с. 185]. Подробно и выпукло снятая Германом коммуналка в «Лапшине», а позднее – в фильме «Хрусталев, машину!» – место, где формируется и концентрируется как личная, так и общественная жизнь советского строя и всех героев. 2. Идея о цикличной истории При таком монтаже и хронотопе, приоткрывающем подтекст о лагерях и задержаниях, для нас существенно важна сцена после приезда Ханина: посиделки с актерами в закулисье местного дома культуры. Герои-артисты возвращаются или уходят на сцену, связывая два плана, общий и средний, в одно смысловое поле. На заднем плане разыгрывается действие «Пир во время чумы». Можно подметить несколько точных пересечений между судьбами персонажей Пушкина и Германа. Так, в «Пире…» упоминается сумасшедший, который бредит «о жене похороненной» от чумы, а один из героев «три тому недели» потерял мать. Сумасшедшим Лапшина будет называть Адашова. А жена Ханина «приказала здравствовать»: ее дифтерит с осложнением на сердце – распространенное инфекционное заболевание тех лет. В обстановке карнавального веселья и бесшабашности Лапшин заглядывается на артистку Наташу, Ханин читает ей сонет Шекспира, и все это накладывается на недавнюю потерю жены Ханина и реалии 1920-1930-х гг. – чистки, ссылки. Реальность советского времени коррелирует с отображением чумного Лондона у Пушкина: голодом, дифтеритом и тифом, повальной смертностью. За столом поется гимн Коминтерна («На бой, пролетарий, за дело свое!») – в «Пире…» запевают гимн чуме. Смысл страшного грядущего акцентирован и через монтажный прием: патетическая песня, которой подпевают Лапшин и Ханин в окружении актеров, обрывается на словах «Товарищи в тюрьмах, в застенках…». Гимн Коминтерну повторится в другой сцене застолья – дома у Наташи. В этот раз Лапшин не будет