Время Науки. 2016. Выпуск 3 - The Times of Science

Kuz'minov D. A. Д. А. Кузьминов 30 № 3 И как мы снова можем наблюдать, не только теоретические положе- ния, но и практические требования бусидо основаны на учениях дзэн- буддизма, конфуцианства и синтоизма. Стоит отметить, что ведущая роль в идеологии самурайского сословия отводится дзэн-буддизму. Все практиче- ские постулаты бусидо, так или иначе связанные с исполнением воинского долга, решительным принятием смерти и проявлением воинской отваги, берут свое начало в учении дзэн. Хотя дзэн-буддизм ни в коей мере не побуждает к занятию воинским ремеслом, человек, вступающий на путь воина, именно в этой доктрине мог найти опору, поскольку дзэн учит нико- гда не оглядываться назад, не сходить с выбранного пути и не проводит раз- личия между жизнью и смертью. Таким образом, дзэн – религия, воспитывающая волю, – формирует в человеке стремление несмотря ни на что идти по выбранному пути до кон- ца, не отвлекаясь на излишнее мудрствование и отвергая стремление дер- жаться за жизнь и боязнь смерти. Все эти постулаты обладали немалой при- влекательностью для самурайского сословия и потому нашли свое отраже- ние в бусидо. [4, с. 40-42] В меньшей степени на кодекс бусидо повлияли конфуцианство и синтоизм, но все практические положения бусидо, апел- лирующие к идеям верноподданничества, послушания господину, верности долгу, морального развития личности, почитания предков и принципу сыновней почтительности, имеют в своей основе учения конфуцианства и синтоизма. Истинный духовный смысл бусидо заключается в том, что единствен- ный Путь Самурая – это смерть. В ситуации «или жизнь – или смерть» самурай без колебаний должен выбирать смерть. Чтобы быть готовым к ней, воину надо медитировать; каждый день, каждую минуту он должен пред- ставлять себе, как умирает, и только тогда перед истинным лицом смерти он не будет сомневаться и умрет достойно. О том, как важна для самураев готовность к смерти, говорит следующий пример. Один из подданных сёгу- на пришёл к господину Ягю, мастеру меча, и попросил принять его в учени- ки. Понимая, что перед ним не простой человек, а некто, добившийся успе- хов в воинском искусстве, господин Ягю, прежде чем принять решение об ученичестве, пожелал узнать, какую школу он прошёл. Тот ответил: «Я никогда не занимался ни одним из воинских искусств. Но когда я был