Время Науки. 2016. Выпуск 3 - The Times of Science

Время науки The Times of Science 2016 17 функций, выступает дополнением и носителем человека» [7]. Подобный взгляд на технологии во многом совпадает с пониманием М. Маклюэном процесса возникновения и развития медиа и технологий-«приращений». А. И. Тишин и Т. М. Эгембердиев также указывают на возможность того, что сама фрактальная природа человеческого организма («мышцы, костное и клеточное строение, легкие, мозг и многое другое имеют фрактальную структуру») является истоком фрактальности человеческих технологий [7]. Эти технологии зачастую не только функционально подобны человеческому телу (колесо, по Маклюэну, является функциональным расширением человеческих ног и способности передвигаться), но и визуально – например, кибернетические улучшения человеческого тела. Отметим, что Тарасенко В.В. не считает фрактальную теорию, предложенную Б. Мандельбротом, чисто геометрической, так как в ней не введена новая аксиоматика, основанная на строгих логических приемах определения понятия фрактала, а создан новый контекст, в рамках которого рассматриваются привычные структуры, интерпретируемые в качестве фрактала. По мнению В. В. Тарасенко, для понимания категорий фрактальной теории, исследователь должен быть изначально настроен на восприятие наблюдаемого объекта как фрактальной структуры. Таким образом, фрактальная теория, изначально математическая, выглядит потенциально применимой в гуманитарных науках в рамках междисциплинарных исследований. В первую очередь это относится к синергетике, изучающей сложные самоорганизующиеся системы, где фрактал – один из предметов изучения. Приведём пример применения фрактальной теории в сфере гуманитарных наук. Как уже было сказано выше, М. Маклюэн в работе «Понимание медиа» утверждает, что в каждом средстве коммуникации содержится «сообщение», которое привносит изменения в жизнь общества [3, с. 95]. Это сообщение есть определённый принцип функционирования, или, применяя определение Е. В. Николаевой, концептуальный фрактал. Письменность основана на алфавите, системе знаков, когда «семантически бессмысленные буквы используются для передачи семантически бессмысленных звуков» [3, с. 96]. То есть буквенный код имеет весьма условную связь с теми звуками, которые он обозначает. Он переводит