Время Науки. 2015. Выпуск 3 - The Times of Science

Время науки The Times of Science 2015 5 Проповедь и поучение в силу своей природы были, в первую очередь, направлены на адресата, которому требовалась помощь в освоении основ христианской идеологии, поэтому при написании текста, ориентированного на простого человека, неискушённого читателя, автор использовал прием «конкретизации высказывания» [1, с. 35], т. е. излагал евангельский текст языком максимально доступным слушателю. Это выражалось, прежде всего, в замене старославянизмов на слова общеславянского происхождения, также автор мог включать собственные пояснения к высказыванию. Ввиду этого убо , как явный церковнославянизм, не имеющий чёткого (прямого) соответствия в древнерусском, оказывалось чуждым языковому сознанию адресата (неискушённого читателя / слушателя), поэтому проповедник старался избегать использования этого слова в своих текстах. Тем не менее, несмотря на не столь интенсивное использование книжником, убо находит своё применение в таких произведениях в связи с реализацией стратегии проповеди, или проповедальной стратегии. Тактики, в которых реализуется данная стратегия, обусловлены частными задачами говорящего. Так, в начале своей речи проповеднику необходимо убедить слушателя в ценности христианского вероучения и побудить его к дальнейшему восприятию информации. Такая задача решается с помощью тактики создания положительного образа христианского учения. Добро убо, братье, и з Ѣ ло полезно, еже разум Ѣ вати нам божественых писаний учение <…> Сладко бо медвеный сотъ и добро сахаръ, обоего же добр Ѣ е книгий разум: сия убо суть сокровища в Ѣ чныя жизни… [5]. В данных примерах зачина проповеди убо функционирует в эмоционально окрашенном контексте, насыщенном лексикой с положительной оценочной окраской (добро и очень полезно разуметь божественное писание; книжное знание сладко) в составе эпитетов, в составе метафоры (книжный разум – сокровищница вечной жизни). Благословленъ Господь Богъ Израилевъ», Богъ христианескъ, «яко пос Ѣ ти и сътвори избавление людемь своимъ», яко не презр Ѣ до конца твари своеа идольскыимъ мракомъ одержим Ѣ быти и б Ѣ совьскыимъ