Время Науки. 2015. Выпуск 2 - The Times of Science

Время науки The Times of Science 2015 29 привязанностями; «освобождение – в разоблачении духа от материального одеяния» [3, с. 43]. Дальнейшее повествование первичного безличного экзегетического нарратора указывает на то, что понимание жизни Толстого и его ухода нужно искать в «освобождении от смерти» и подчинении «пространству, времени и причине…формам мышления» [3, с. 5]. Он размышляет о «двух путях в жизни – Пути Выступления и Пути Возврата, на котором сливается…жизнь человека с Единой жизнью…начинается его духовное существование» [3, с. 15]. Эта индусская мудрость, а также деление Толстым своей жизни на четырнадцать периодов, а затем – на три фазиса привлекаются автором для подтверждения мысли об «освобождении» как возвращении к первоначалам, «воссоединении временного с вечным Я» [3, с. 28]. Смерть Толстого в Астапово – финал его жизни-борьбы за «освобождение» как путь «в жизнь вечную», «…эта смерть была для него последним «освобождением» [3, с. 9]. Доказательством мысли автора, высказанной в тезисе, служат главы VI – XV, в которых рассказывается о Толстом – человеке, его бытовых привычках, круге общения, отношении к нему современников, о его философии; изображается писатель «восемьдесят тысяч вёрст вокруг самого себя» [3, с. 103]. Эта характеристика, данная Г.И. Успенским, подчёркивает всеохватность личности Толстого, его сменяющие друг друга страстные увлечения военной службой и светской жизнью, хозяйством, общественной деятельностью, идеей «опрощения»; «склонность к умствованию», беспрестанные попытки осознать «кто ты – что ты?», понять и прочувствовать своё место в Вечности, «обнажать свою жизнь» и постоянно самосовершенствоваться, о чём мы узнаём из реплик вторичных диегетических нарраторов: А.Л. Толстой, нарратора из дневников Толстого, С.А. Толстой и Николеньки Иртеньева, персонажа трилогии «Детство. Отрочество. Юность». Истоки этого автор видит не только в гениальности личности Толстого, но и в противоположности характеров его родовитых предков – Толстых, Горчаковых, Трубецких, Волконских – отсюда все противоречия в нём: «Насколько первобытен был по своей физической и духовной основе…носил…удивительную полноту…самого тонкого развития всего того, что приобрело человечество» [5, с. 85]. Другие вторичные