#Ученичество

| #Ученичество. 2024. Вып. 2 | #Apprenticeship. 2024. Issue 2 15 от чрезмерного переутомления научными сведениями, – вот к каким особенностям приходится приспособлять подарки» [4, с. 3]. Вера автора в педагогическую всесильность литературы сегодня восхищает. Кроме того, подобные рассуждения (пусть даже декларативные) редактора серии и постоянного сотрудника товарищества подтверждают осознанность воспитательной миссии, которую приняло на себя и последовательно продвигало издательство Вольфа на всем протяжении своего существования: детская литература должна не только развлекать, но и воспитывать. Подобная дидактическая позиция обычна для педагогов, но в пространстве книгоиздательской деятельности, конечно, непривычна. «Книга, которую мы дарим ребенку, – продолжал Либрович, – должна отвечать его возрасту, его умственному развитию, его уровню понимания» [4, с. 23]. «Искусство дарить подходящую книгу и состоит именно в том, чтобы из той лавины детских книг, которую представляет в настоящее время русская детская литература, выбрать ˂ … ˃ книгу, которая ˂ … ˃ отвечала бы индивидуальным особенностям данного ребенка» [4, с. 15]. Только в этом случае, по мнению Либровича, чтение принесет ребенку настоящую пользу. Интересно, что автор подчеркивал разницу между книгой для чтения и книгой для подарка : «даря книгу ребенку, всяк желает, чтобы книга была не только прочитана и затем брошена или поставлена на полку, но чтобы она была прочитана несколько раз, чтобы она стала истинным другом юного читателя, его, так сказать, привязанностью, чтобы ребенок хранил ее, как нечто ценное» [4, с. 5]. Либрович специально оговаривает свое понимание того, что регулярно покупать детям книги могут только состоятельные родители, но тем более существенно, по его мнению, «точное попадание» весьма недешевого подарка. Давая совет родителям справляться о книгах в каталогах и критических статьях профессиональных литераторов и педагогов, Либрович приводит читателя к непростой дилемме: а что делать, если детям нравится книга, которая не получила одобрения критики, если они увлекаются литературой, которую не одобряют взрослые? «В этом отношении я стою за детей, – признается Либрович, – нахожу, что при выборе книг необходимо прислушиваться к голосу детей. Вполне здоровые дети никогда не увлекутся заведомо скверными книгами» [4, с. 12]. Однако, как мы узнаем дальше, из этого гуманного правила есть исключение. «Как же быть, если юный читатель проявит особенную любовь к книгам новейшего уголовно-сыщнического жанра, вроде Шерлока Холмса или Ната Пинкертона? Неужели, удовлетворяя вкусу таких детей, потакать ему, дарить ему этого рода книги?» [4, с. 12]. Обеспокоенным родителям Либрович отвечает словами своей знакомой – матери гимназиста 1-го класса: «Когда мой сын откровенно заявил мне, что его больше всего интересуют рассказы Шерлока Холмса, что он на покупку этих рассказов тратит все свои карманные деньги и желал бы в подарок получить новую серию этих именно рассказов, я спокойно ответила ему: ‟ Что ж, если ты предпочитаешь книги о подвигах сыщика всем другим, я куплю тебе их. Но давай подумаем и обсудим сначала вместе, достойны ли эти книги твоего внимания ˮ . И я начала ему разъяснять всю художественную ничтожность Шерлоков Холмсов, весь вред увлечения ими и т. д. Конечно, мальчик значительную часть моих доводов пропустил мимо ушей, но все же кое-какие из приведенных мотивов запали ему в сердце – и, прочитав еще три-четыре брошюрки о Шерлоке Холмсе и Нате Пинкертоне, он пожелал вернуться опять к более ценной художественной литературе.