#Ученичество

| #Ученичество 2022.Выпуск 1 | #Apprenticeship 2022. Issue 1 9 Отметим, что ограничений по происхождению, сословной и половой принадлежности учеников в филантропинумах не вводилось – это должно было способствовать воспитанию толерантности и взаимоуважения среди воспитанников. Учебные успехи питомцев поощрялись, что было важно с социально-психологической точки зрения. Образцом учителя служил «не домашний учитель, директор школы или учёный школяр, но друг, спутник и советник вверенных ему молодых людей» [там же, с. 272–274]. Идея пансиона в России. Пансион И. М. Шадена В России частные пансионы начали появляться в первой половине XVIII века. Стимулом этому послужил именной указ от 9 февраля 1737 г. «О явке недорослей в Санкт-Петербурге к Герольдмейстеру…», разрешивший дворянам самостоятельно выбирать форму обучения для своего потомства. Одним из лучших заведений данного периода считался столичный пансион, который содержал учитель Сухопутного кадетского корпуса Ферре. В нём, в частности, обучался будущий выдающийся деятель русского Просвещения А. Т. Болотов [12, с. 136–138]. Во второй половине XVIII века в Санкт-Петербурге уже имелось немало частных пансионов, деятельность которых подробно изучается Т. В. Костиной [13, с. 157–159]. Открытие Московского университета весьма способствовало развитию частных пансионов в Российской империи. Так, по сенатскому указу 1757 года профессорам разрешалось содержать по шесть пансионеров, «которых обучать особливо в часы, когда нет классов», а в иное время – проводить и «приватные» занятия. Как убедительно показывает И. П. Кулакова, домашние пансионы профессоров оказывались частью «университетского пространства» и являлись активными факторами распространения новых педагогических и культурных веяний. Эти пансионы отличало сочетание «домашнего» и «казённого» воспитания и образования, причем пансионеры не могли не усваивать «нового уклада жизни, навыков к работе и времяпрепровождению, элементов научного быта». Примечательно, что на первых порах пансион легче было открыть иностранным профессорам, что было связано с их более выгодным материальным положением и бóльшим авторитетом в глазах благородного сословия [14, с. 172, 175, 176]. Особую роль для пробуждения у дворянства интереса к науке сыграл открытый в 1779 году Московский университетский благородный пансион [там же, с. 81–83]. Еще одним ярким примером подобного учреждения может служить частный пансион немецкого профессора Иоганна Маттиаса Шадена (1731–1797). Шаден был уроженцем Пресбурга, получил степень доктора философии в Тюбингенском университете и по окончании учёбы в 1756 году был приглашён на должность ректора гимназий только что открывшегося университета в Москве. В 1772 году он передал ректорские полномочия Х. Маттеи, а сам возглавил кафедру практической философии. В 1778 году Шаден стал также профессором естественного и народного права и политики на юридическом факультете, а с 1788 года ввиду нехватки преподавателей перенёс все свои лекции с философского на юридический факультет [15, с. 176]. Частный пансион Шадена, на наш взгляд, можно назвать одним из самых известных и успешных учебных заведений рассматриваемого периода. Он был рассчитан на восемь–десять учеников 12–16 лет. Пансион был открыт с разрешения Московского университета в собственном доме профессора в Немецкой слободе в 1770-х годах – после того, как Шаден оставил должность ректора гимназий и сосредоточился на преподавательской деятельности [16, с. 676; 17, с. 103]. Пансион существовал, очевидно, до середины 1790-х годов. В своём пансионе Шаден преподавал пансионерам латинский, древнегреческий и немецкий языки, историю, географию, статистику и основы философии: логику, метафизику и эстетику (иными словами, начала основных