#Ученичество

| #Ученичество 2022.Выпуск 1 | #Apprenticeship 2022. Issue 1 56 встречаются регулярно: «Бесплатные столовые» [«В новой школе», 1929, с. 212–213], «Замороженные лягушата» [«В новой школе», 1929, с. 213], «Лесной оркестр» [Устинов, 1925, с. 25–26], «Первая телеграмма из лесу» [Фортунатова, 1933, с. 72], «Сколько у кого детей?» [Венгров, Осмоловский, 1924, с. 151], «Сосунки в лесу» [Алексеева, Беляков, Орлова, Флеров, 1932, с. 84–85], «Холодно в лесу, холодно» [«К новой жизни», 1930, с. 243–245] и др. Рассматривая использование текстов Бианки в хрестоматиях диахронически, можно обнаружить, что к 1930-м гг. писатель существенно укрепляет свои позиции в школьном каноне. Если в 1924 г. к рассказам Бианки обращаются авторы только двух хрестоматий, то через пять лет произведения писателя встречаются уже в шести учебных изданиях, среди которых есть и весьма тиражные (например, «Игра и труд» [Соколов, 1929] и «Ясное утро» [Флеров, 1929]). С 1933 года 7 рассказов из «Лесной газеты» входят в состав многотиражного учебника Е. Я. Фортунатовой «Книга для чтения» [Фортунатова, 1933]. Из 64 хрестоматий, изданных в период с 1925 по 1935 гг., в 16 из них были обнаружены произведения Бианки (в том числе опубликованные без указания авторства). Всего в хрестоматиях рассматриваемого периода можно насчитать 23 текста Бианки, самые частотные из которых – «Чей нос лучше» и «Чьи это ноги» (оба они встречаются трижды в разных изданиях). Против фрагментации и антропоморфизма При включении художественного текста в книги для чтения они, как правило, подвергаются обработке. Как пишет исследовательница школьных хрестоматий А. Сенькина, «для того чтобы фрагмент казался автономным и самодостаточным, нередко составители не только старались выбрать из художественных произведений часть, представляющую собой единое целое по своему содержанию и художественной форме, но и сами делали его таковым, подвергая логической и синтаксической обработке. В том случае, когда выбранный фрагмент повествует о каком-либо событии (или событиях), это событие перестает быть органичной составляющей макросюжета и становится основой нового, самостоятельного повествования. Одновременно теряются исходные и возникают новые смысловые связи и акценты» [Сенькина, 2014, с. 357]. Этому общему принципу следуют и составители хрестоматий, использовавшие произведения Бианки. В хрестоматии «Зеленый шум» за 1925 г. можно обнаружить переработанные тексты «Кто чем поет» и «Чей нос лучше» под одноименными заголовками. Если сравнить этот материал с рассказами, опубликованными издательством «Радуга» в 1924 г. [Бианки, 1924], то можно обнаружить, что исходные тексты сильно сокращены. Составители вырезали из текста «Кто чем поет» фрагменты о выпи, лесном жуке и бекасе, в то время как описания лягушек, аиста, дятла, шмеля и саранчи остались. Текст «Чьи это ноги», вошедший в книгу для чтения «День за днем», составители переработали еще более серьезно [Соколов, Соколова, 1926, с. 129–130]. А. Ф. Соколова и К. Н. Соколов не только сократили исходный текст, сохранив при этом общую идею (знакомство с ногами птиц), но подобрали замену основным и второстепенным персонажам. Теперь это не диалог между Жаворонком и Медянкой, а разговор сына с отцом, который рассказывает первому об особенностях анатомии птиц. Засмотрелся Ваня на этот рисунок и кричит: – Тятя, смотри, какие ходули. Разве эта птица не летает? – Журавли-то? Разве ты не видел, как они летели у нас весной? Но ведь они живут в болоте. Ходят они там и высматривают змей да лягушек. С малыми ногами такой работой не займешься.