#Ученичество

| #Ученичество 2022.Выпуск 1 | #Apprenticeship 2022. Issue 1 11 Таким образом, можно утверждать, что нравственное воспитание пансионеров с опорой на идеи Геллерта было одним из ключевых педагогических принципов Шадена. Как уже говорилось выше, в Германии Геллерт снискал славу идеолога детского воспитания, иШаден последовательно использовал его идеи применительно к подрастающему поколению российских дворян. Основой педагогики Геллерт считал «воспитание сердца», отводя в этом большую роль литературе – и его собственные произведения успешно применялись с этой целью, в том числе и в пансионе в Немецкой слободе [23, с. 41]. О «поразительном сходстве» воззрений, выраженных в сохранившихся речах Шадена, со многими постулатами «Лекций о морали» Геллерта упоминается в изданном в 1855 году «Биографическом словаре профессоров и преподавателей Императорского Московского университета» [24, с. 566]. Шаден, с огромным уважением относившийся к православной вере, не представлял себе успешного воспитания без содействия религии [24, с. 570, 572]. Вместе с тем он стремился сделать из своих подопечных верных сынов Отечества: призывал дворян верно служить, считая исполнение законов главным долгом благородного сословия. Воспитание дворянских юношей в России подразумевало их подготовку к деятельности на пользу государства, а не внушение им любви ко всему человечеству – и в этомШаден прямо расходился с воззрениями филантропистов [25, с. 24]. Немецкий учёный в публичных речах неоднократно выражал свою приверженность к идеям просвещенной монархии, в частности, называя высшим правом самодержца «распространение между подданными наук и художеств» [24, с. 569]. Сходства и различия заведений И. Б. Базедова и И. М. Шадена О знакомстве Шадена с идеями Базедова свидетельствует то, что в начальный период правления Екатерины II профессор входил в состав учёного сообщества, активно обсуждавшего вопросы образования, в том числе обратившего внимание на деятельность неординарного филантрописта [18, с. 145–148]. Сопоставление филантропинума Базедова и пансиона Шадена позволяет нам выявить сходства и различия их образовательных реалий. Очевидно, что оба деятеля находились под влиянием Геллерта, отводившего важнейшую роль юношескому периоду в жизни человека. Это находило выражение в определении приоритетом обучения формирование и развитие морально-нравственных установок юного поколения. В образовательном пространстве пансиона педагоги стремились являть собой наглядный пример воспитанникам, создать идеал семейного сожития учителей и учеников. Главное отличие между двумя данными заведениями заключалось в конечной цели подготовки их выпускников: если Базедов, совмещая нравственное воспитание с приобщением к житейскому опыту, стремился подготовить своих воспитанников преимущественно к практической деятельности, то в пансионе Шадена делался расчёт на будущего гимназиста и студента университета, способного осуществлять служение на поприще «наук и художеств». В связи с этим набор предметов у Шадена был менее прикладным и более академичным. Если вспомнить три категории питомцев филантропинума Базедова, то следует констатировать, что в пансионе Шадена имелась только одна из них – академисты. Педагогическим чаяниям немецкого профессора отвечала подготовка учёных дворян: основным принципам воспитания этого сословияШаден посвятил отдельную обстоятельную речь [25, с. 24– 25]. Предназначение благородного юношества, по Шадену, заключалось в том, чтобы «поддерживать и взращивать общественное благо». Размышляя о предметах, необходимых для воспитания в этом духе, Шаден отводил первое место философии; за ней шли изящные искусства, среди которых главную роль играло языковое обучение юных дворян: немецкий педагог был убеждён, что «родной язык… для образованности и большего совершенства… нуждается в помощи других», а именно