Тульский краеведческий альманах №21 2024 г

Òóëüñêèé êðàåâåä÷åñêèé àëüìàíàõ • Âûïóñê 21 • 2024 210 Петровна Сомова, разошедшаяся с мужем. В селе в 3-х верстах от Оки и До- брого монастыря красовалась вполне барская усадьба с обширными конюш- нями (дед держал лошадиный завод), ткацкой, людской с камерами швецов и сапожников, с отдельным зданием кухни в углу двора и ворот. Сад, целый парк с оранжереями и питомниками спускался к пруду и многоводному ру- чью. За садом против дома стояла каменная церковь. Дом обширный, почти в 3 этажа. В нижнем очень низком этаже людские, кладовые и пр., помеще- ние приказчика, писца. В среднем, главном парадные комнаты, очень высо- кие с расписными потолками, очень большой кабинет с окнами на 3 стороны, в третьем этаже бывшие детские, классные, библиотека маленькая и большая биллиардная. По зимам парадные комнаты не отапливались. Роскошное про- странство для беготни, для игр. В двор захаживали крестьянские мальчики из учеников тётки; бывало с кем поиграть; а главное наслаждение – конюш- ня, где жили остатки прежнего величия, самое необходимое для служащего мелкого дворянина, и всё-таки там хорошо пахло лошадьми и кожей, жили два старика кучера, мои друзья, водившие меня ласкать моих любимцев, вы- водившие их на прогулки. Из Брянкова мы ездили с матерью в Жеремино, 10 в. 8 за Лихвином, полный контраст с усадьбой Племянниковых. Там меня увеселяло бабушкино баловство и то, что меня избавляли от диктовок и задач. Учебные годы начались для меня с осени 1861 г. Хорошо помню изящную довольно толстую французскую азбуку с лёгкими рассказами. Я её быстро, как-то незаметно постигла, и скоро зачитала по-французски, конечно, потому что уже кое-что понимала и умела произносить иные слова. Иначе и не могло быть около моей матери: она до пятого десятка лет говорила по-старинному на французско-калужском наречии: 3, 4 слова французских – 3, 4 русских. Живя с нею, приходилось приноравливаться к этому наречию, что мне да- ром не проходило: мне строго внушали, что так говорили в старину, а теперь времена другие: я должна говорить чисто по-русски или уже складывать це- лые французские фразы. Так я понемногу привыкла отделываться коротки- ми французскими фразами. Первую книжечку я не раз перечитала. Появи- лись и другие французские книги. Когда холода загнали меня в комнаты, тётка читала мне вслух более трудные из них и тотчас переводила по-русски, что тоже помогало овладеть языком. Для занятий русской грамотой и счётом к большой радости я присоединялась к ученикам тётки, собиравшимся с осе- ни в холодной столовой дома. В ней был раздвинут весь огромный старинный обеденный стол. За ним с 9-го часа утра на скамьях разной длины и высоты сидело в тулупах и кафтанах не менее 30 мальчиков от 9–10 лет до 16–17. Са- мый старший стал позже учителем школки после тётки. Я явилась единствен- ной девочкой среди мальчиков; но не вызвала своим появлением заметного удивления. Барышня! Известное дело, господа как вздумают, так и делают. К своей крестьянке, вероятно, отнеслись бы с большим вниманием. Меня, се- милетку, посадили с самым младшим учеником и, увы, самым неспособным по прозванию Мыслети 9 за то, что все буквы очень долго называл М. Большая чёрная доска близь стола очень устрашала меня, благодаря плохому меха- низму письма я боялась приступать к ней, тем более при учёных грамотеях. Странно сказать, но я не помню ясно, как шли уроки, что мы читали, что нам диктовали. Вероятно, моё внимание, обычно одинокой, очень занимало пре- бывание среди такой необычной массы детей и подростков. Без всякого воз- действия тётки шалостей, шума, беготни в минуты отдыха не бывало. Так, по-