Тульский краеведческий альманах №20 2023 г

Òóëüñêèé êðàåâåä÷åñêèé àëüìàíàõ • Âûïóñê 20 • 2023 214 ни было для Шурки были закрыты, его исключили с курсов. И так он, очень способный мальчик, остался неучем. Кстати, похожую историю пережила и Лёля Тимофеева – мамина пле- мянница и крестница, моя двоюродная сестра. Дядя Боря 6 , брат мамы, был священником в Плавске, и в 5-й класс Лёльку учиться не брали. В это время мама с нами (братом Алёшкой и мной) приехала в гости в Плавск. Пришли к дяде Боре и застали там страшную печаль и беспомощность. Красивая, с огромными синими глазами и двумя толстыми льняными ко- сами, Лёля обнимала маму и обливалась слезами. – Тётя Зина, дорогая, что же мне теперь делать?! У-у-у! Дядя Боря молчал и только кусал губы, и щека у него подергивалась. Мама, решительный человек, сразу нашла выход: – О чём реветь, глупенькая! Поедем в Великодворье, там и будешь учить- ся. Там, знаешь, как хорошо! С подругами тебя познакомлю, в лес будем хо- дить за ягодами. Да так хорошо заживём, что ты и не захочешь в Плавск возвращаться. В семью была возвращена надежда и жизнь. В Великодворье в пятом классе не было места, и Лёльку экзаменовали в 6-й. Уж не знаю, как она справилась, но училась хорошо. Я не помню (она, наверное, помнит), сколько Лёля пробыла у нас. Но ей повезло больше, чем Шурке. В Плавске она отлично закончила десятилетку и поступила в Московский пединститут. Правда, для этого ей нужно было на- писать «отречение» от любимого отца, и зав. роно (пусть земля ей будет пухом) Каширина подтвердила официально это «отречение». Вот как цепляются воспоминания друг за друга. Так вот. Шурка уехал в Москву, а дядя Саня и тётя Клаша остались одни. И нередко тётя Клаша брала меня к себе. Она приходила или рано утром, или вечером (село от нас было километрах в трёх) и забирала меня к себе. До- рога от завода (так часто называли наш посёлок) в село была великолепная. Это Мещера. Она шла через лес, почти у самой дороги росли грибы и ягоды. Лес был полон разными ягодами: земляника, черника, голубика (гонобобель), брусника. Стоило чуть свернуть с дороги, как уже маленькая корзиночка была наполовину заполнена ягодами. Так вот, мы потихонечку прогулочным шагом шли с тётей Клашей, она рассказывала мне разные интересные истории, ели ягоды, радовались най- денному беленькому грибу, доходили до поленницы (сложенные дрова), и всегда неожиданно из-за поленницы появлялся дядя Саня, очень низким бархатным своим голосом говорил: «Кла-а-ша!». Он встречал нас, угощал со- бранной земляникой, и мне нравилось есть её прямо с ладошки, пачкая нос и щёки. Тётя Клаша смеялась и утирала меня носовым платком. Я брала за руки тётю Клашу и дядю Саню и шла, приплясывая, с ощущением полного слияния с природой и огромной радости. Теперь эта дорога совсем уже не та. Лес отступил, по дороге часто ездят машины, она пыльная, разбитая с ухабами. А недалеко от дороги лесопилка, и оттуда почему-то доносится не приятный запах свежераспиленной древеси- ны, смолы, а какая-то цементная пыль. Откуда, не знаю. Я побыла на моги- лах бабушки, деда, дяди Сани (вот где бы нужно было лежать и тёте Клаше, а она в Москве 7 ).