Тульский краеведческий альманах №19 2022 г

Òóëüñêèé êðàåâåä÷åñêèé àëüìàíàõ • Âûïóñê 19 • 2022 10 ведать её ему «не по чему». Подьячий с приписью Мирон Кашкаров твердил то же: не видал, не ведает. Бурмистры тульских земских дел давних 1700-го и 1701 гг. говорили, что коляски или кареты на Туле им не отдавали, соот- ветственно, ныне её у них нет, где она – не ведают. То же сказали и бурмист- ры текущего 1709 г. Немногим богаче содержанием оказались показания Григория Корелы. Коляска, сообщал он, стояла у него, Григория, на дворе. Кто и когда её туда поставил – не помнит, потому что лежит «непрестанно в болезни и многое время из избы не выходит». Сына тогда не было – отъезжал для «купецкого промыслу». Эту коляску в нынешнем, 1709 г., в июле месяце, ободрав и пере- делав, «взял к себе» стольник Хрущов 22 . Поиск продолжается Итоги тульских трудов подьячего Селезнёва, ставшие известными нам ис- ключительно по этим собранным им документам, оказались в истории лишь первым её эпизодом. За ним последовал второй – поездка в Тулу другого по- дьячего, уже знакомого нам Никитина, посланного туда 19 ноября 23 . Он до- просил всех, кто мог иметь отношение к делу, после чего отправил в приказ «доезд» (отчёт). Воеводы он в Туле не застал. Взяв трёх бурмистров, отпра- вился на двор к Кореле. Услышанное от него совершенно разошлось с запи- санным раньше. По его, Григория, словам, «коляски походной его царского величества на дворе у него никогда не было и ныне нет, и стольник де Иван Фомин сын Хрущов той коляски к себе з двора ево не бирал и не обдирал, и скаски де такой про тое коляску, что взял у него з двора помянутой стол- ник Хрущов, и, ободрав, он, столник, переделал, подьячему Семёну Селез- нёву и тульскому воеводе князь Ивану Вадбалскому он, Григорей, не давал, и вместо себя к той скаске руки прикладывать не веливал. И где такая коля- ска, и у кого она была, про то он, Григорей, не ведает» 24 . В полном согласии с ним говорил и допрошенный Хрущов: «той его царского величества поход- ной коляски никакой он, Иван, у того посадцкого человека, Григорья Корелы, з двора ево никогда не бирал, и не у кого не видал, и не переделывал» 25 . Естественно возникшее желание посмотреть на оригинал прежней сказки Корелы (в приказ поступила ее копия) удовлетворить не удалось. В приказ- ной избе её не нашли, да и спросить оказалось не с кого – остававшийся за главного подьячий «с приписью» сказался болен. Пропущу подробности этой истории, которая с каждым днём всё больше запутывалась. Нельзя, однако, не упомянуть еще одну сказку Григория Коре- лы, в которой он подробно рассказал, как мучал его Вадбольский (бил тростью, отправлял в застенок), и сказку его сына Фёдора, объяснившего происходив- шее: «то он, воевода, учинил над отцом ево, мстя ему, Ивану, недружбу» 26 . (Всё точно по пословице: паны дерутся, а у холопов чубы трещат.) В своей челобитной Фёдор также сообщил о факте, обнаружение которо- го придало развитию событий новое направление. Фёдор известил: «как де он брёл к Москве, и в Серпухове сказал ему серпуховитин посацкой человек Иван Булгаков, что его де великого государя коляска стоит в Серпухове на Земском дворе уже тому блиско десяти лет, а та ль, в которой коляске отец ево по воеводцкому нападению страждет, они Иван Булгаков и Фёдор Коре- ла не знают» 27 . Легко догадаться, что за этим последовала поездка Никити- на в Серпухов. Там он действительно обнаружил остатки какого-то экипажа.