Тульский краеведческий альманах №18 2021 г

207 внимания я на него не обратил. Да и что он мне, исповедуясь, говорил, не запомнил. Накрыв его, последнего, епитрахилью, я пошёл в алтарь. Откры- ваю Царские Врата: “Со страхом Божиим и верою...”, подходят две женщины, а старичка нет. “Где же он? Ушёл?” Ну мало ли что бывает. Причастил я жен- щин, закончил службу, стал разоблачаться. Вдруг в алтарь буквально влете- ла обычно благоговейная матушка-алтарница, от волнения – апостольник на боку, стала причитать: “Бат ю шечка, бат ю шечка, да ты посмотри сколько тебе денег-то на тарелку за исповедь положили!”. “Что Вы, – говорю, – матушка, успокойтесь, какие ещё деньги”. А она протягивает мне крупный такой свёр- ток в бумаге. Развернул я его, а там денег – огромная сумма! Убирая храм после службы, она обнаружила этот свёрток на тарелке возле исповедного аналоя. Получалось, что никто, кроме исповедовавшегося последним и потом исчезнувшего старичка, положить его туда не мог… И тут я всё понял. “Нет, – говорю, – мать, не мне эти деньги принесли!”». В ближайшее время вместе со старостой о. Георгий съездил в город и ку- пил всё необходимое для ремонта. Надо ли говорить, что принесённой суммы Церковь Тихвинской иконы Божией Матери с. Романщина Лужского района Ленинградской области. Август 1946 г. À. Ñ. Ãîðáà÷¸âà. «Õðàíèòå ìèð, åãî íàì äàë Ãîñïîäü...»