Тульский краеведческий альманах №17 2020 г

107 Ì. Ã. Ãëóõîâ. Ëèõâèíñêèå ïîìåùèêè ßêîâëåâû в кабинете. За завтраком всегда кто-нибудь у них был не приглашён, а просто зазван случайно из тех, которые в это время очутились в приёмной губернато- ра; по субботам были доклады по губернскому Правлению… После завтрака Зинаида Семёновна и не покидала столовой, оставаясь за столом на своём кресле с какой-нибудь работой, не то вязаньем, не то вышиванием. Тут же в три часа подавали чай, который разливала их немка Анна Ивановна, быв- шая бонна дочерей, а теперь друг всей семьи. Чай она разливала ужасный, какая-то светло-жёлтая водица без всякого аромата, и к нему подавался ли- мон и какие-то особенно сухие, тонкие, как спички, баранки, причем Зина- ида Семёновна особенно их расхваливала, а они годились в сущности лишь для увеличения дохода дантистов поломкой зубов харьковских обывателей. Но скажу, что делалось это не от скупости, а потому, что, не имея никаких средств, Тобизенам трудно было joindre les deux bouts (пер. с французского “сводить концы с концами”. – М. Г .), и достигалось это расчётливостью самой Зинаиды Семёновны и домовитостью Анны Ивановны. Бывало, недоеденное блюдо за завтраком появляется переделанное, как-нибудь вновь аранжиро- ванное за закусочным столом к обеду в тот же день. Стоило кому-нибудь по- казаться в столовой во время этого заседания Зинаиды Семёновны за столом с работой, чтобы она радушно пригласила бы выпить чашку чаю, часто при- бавляя, как enfant terrible (пер. с франц. ‘‘ужасный ребенок’’. – М. Г .): “Верите ли, третий самовар уже подают, а чаю, по крайней мере, фунта три в неделю расходует Анна Ивановна”. Но никто на нее из habitués (пер. с франц. “привык- ший”. – М. Г .) этого дома за то не сердился, до того она всё-таки была добра, любезна и радушна. Лишь по воскресеньям, в приёмный день губернаторши, Зинаида Семёновна располагалась наверху в маленькой гостиной для при- ёма визитёров, и это было совсем необычно; чай уже не Анна Ивановна раз- ливала, а большей частью одна из дочерей, отчего он ничуть не был лучше, разве к сухим баранкам прибавлялись какие-нибудь английские печенья» 44 . Дом Яковлевых в Калуге описан М. М. Осоргиным как самый открытый и интересный: «Всегда в нём были рады всякому гостю и всякий находил себе там удовольствие: умный и интересный разговор на современные и научные темы не умолкал в кабинете старика Семёна Павловича; дамская лёгкая болтовня… около стола Фелионы Александровны, вечно раскладывающей пасьянс; в гостиной карточные столы для желающих, а в зале, громадной зале с чудесным резонансом, музыка, и серьёзная музыка» 45 . В 1837 г. Семён Павлович стал почётным смотрителем Лихвинского уезд- ного училища. В 1844 г. в своем имении в с. Знаменском он открыл приход- скую школу, которая была закрыта в 1854 г. 46 . В 1846 по 1856 г. он возглав- лял дворянское самоуправление Лихвинского уезда. В 1848 г. Высочайшим указом Семёну Павловичу было присвоено звание камер-юнкера Двора Его Императорского величества 47 . В 1849 г. он стал членом совета Калужского общества сельского хозяйства 48 , с 1856 г. – ещё и почётным попечителем Ка- лужской Николаевской гимназии. Семён Павлович занимался обширной общественной деятельностью. В 1865 г., после учреждения земства стал гласным земского собрания от зем- левладельцев Лихвинского уезда и работал в одной из комиссий управы 49 . В 1866 г. был избран в комиссию земской управы по рассмотрению отзывов начальника губернии об уездных раскладках 50 и одним из трёх уполномо- ченных от земства по делу о железных дорогах в Калужской губернии 51 ,