Тульский краеведческий альманах №15 2018 г

185 социальным слоям. «Роман в письмах» А.Майорова позволяет представить внешний облик авторов одного из «почтовых» романов, характер их включён- ности в ход истории. Лица персонажей художник прописывает на поверхности игральных карт, прикрывающих собой листочки писем, словно давая понять, что они не предназначались для чужих глаз. В 2013 г. была написана картина «Два моих прадеда», прямо указываю- щая на причастность персонажей к биографии автора 11 . Знаками – офицерс- ким орденом Святого Георгия 4-й степени (им был награждён прадед в Пер- вую мировую войну) и звездой Давида – художник определяет национальную идентичность своих предков и заявляет о себе как о хранителе двух культур- ных традиций: христианской и иудейской, подтверждение чему легко найти в экспонатах разных выставок. Мольберт, на который помещает автор холст с фигурами предков, воспринимается как своего рода постамент. При этом зрителю не дано узнать, как они выглядели, похож ли потомок на кого-то из своих предков, поскольку его взгляд упирается в спины уходящих в вечность фигур. Возможно, зритель увяжет это композиционное решение с немецким романтиком Каспаром Давидом Фридрихом или бельгийским сюрреалистом Рене Магриттом, которые прибегали к подобному приёму изображения людей. Возможно, увидит в подобном выходе за рамки портретного жанра к карти- не-портрету, когда человек репрезентирует не столько лицо, которое есть вы- ражение души, или телесные жесты, сколько предметно-вещный мир, – знак времени, повествующий о деяниях человека. В век, когда внешность можно «сочинить», а потом и «облачиться» в неё, статус обязательной достоверности она потеряла. Портретное сходство как бы необязательно. «Предполагаемый портрет тульского аптекаря Крафта» (2013) – из такого рода портретов-кар- тин 12 . Баночки, колбочки, весы – то, что обеспечивало профессиональную де- ятельность провизора в ХIХ столетии. Отсутствие антропоморфного образа ме- няет формат восприятия портрета, не мешая при этом зрителю проникнуться его содержанием, «прочертить» линию жизни персонажа. Сам Александр Майоров в творчестве и в комментариях, к которым можно отнести его встречи со зрителями, подчёркивает значимость семейной тради- ции в формировании его пристрастий и интересов. Так, Серебряный век ещё в детстве вошёл в сознание художника во многом благодаря старым журна- лам «Мир искусства», «Аполлон», «Пробуждение», которые бережно сохрани- ла бабушка; позже, в 70-е, учительница литературы ввела его в поэтический мир эпохи, что и стало началом диалога живописца с её образами, темами, сю- жетами. Мастер живописи выражает её представителям своё почтение, в ней находит импульсы к творчеству, подсказки для сюжетов своих работ. Картины, в той или иной степени обязанные своим появлением культуре начала ХХ века, очень разные. Связи с далёкой эпохой прослеживаются на уровне имён, изобразительных решений. Иногда они отчётливы и прямоли- нейны, иногда изысканно-символичны, и зритель должен напрячься, чтобы их увидеть, потому что название работы не всегда может его сориентировать. Нередко название и изображение создают пространство напряжения мысли реципиента, и это одна из характерных черт творчества нашего современника. Зрителю сложно соотнести с изображением, например, такие названия: «Балла- да о трубках», «День весеннего равноденствия», «Праздник». Все они предполага- ют соединение чувственного восприятия с работой сознания воспринимающего, переводящего всё в сюжет, чтобы подойти к пониманию смысла композиции. Ë. È. Ðåøåòîâà. «Âèáðàöèè äóøè» æèâîïèñöà â ïðîñòðàíñòâå êóëüòóðû