Тульский краеведческий альманах №14 2017 г

233 коммерческого училища, и сверстники мои, и учителя – все были захвачены, растормошены происходившим в Астапове) – весь мир звенел в те дни с утра до ночи “уходом” и потом смертью Толстого» 15 . В «Костре» прошлое и современное соединяются. «Пастухов видел себя в ту далекую черную саратовскую ночь, когда он метался по улицам и береговым взвозам, стоял под осенним дождем на Волге, одинокий, потрясенный смятением. Толстой еще был жив – он ле- жал в Астапове и ждал смерти. Перед Пастуховым промчались из этой дали два беспробудно пьяных дня с приятелями, когда все ожидали един- ственно возможной развязки; и в клочки разорванная негодная статейка о Толстом, которую он старался сочинить; и тогдашние мысли о Дереве бедных и России; и в черной рамке длинная полоса газетной телеграммы – “в 6 часов 5 минут”: до сих пор угольями горели в памяти эти часы и ми- нуты астаповского утра. Как это было бесконечно давно! Мог ли тогда Пастухов думать, что больше тридцати лет спустя, вот в эту минуту, он – в новом смятении духа будет стоять в стенах, которые были послед- ними, видевшими еще не истлевший лик Толстого? Неужели действитель- но это все он – один и тот же Пастухов, он тогда и он теперь? И неужели полвека назад маленький мальчик, с ужасом глядевший на гроб своей ма- тери, был тем же Пастуховым? И если он все тот же, то разумеет ли он, нынешний Пастухов, в самом себе и в происходящем вокруг него больше, чем разумел, когда трепетал перед гробом матери или когда в Астапове умирал Толстой? Тот ли он теперь? Если бы узнать, что будет в этих стенах еще через тридцать лет! Или через тридцать дней. Или хотя бы завтра. Что будет завтра? Бог мой, до чего беспомощен даже великий человеческий дар воображения! Никто, никто – ни даже Толстой – никогда не мог провидеть то, что случилось сегодня...» [625]. Федин до конца жизни интересовался военными свидетельствами ис- тории Ясной Поляны. В этом ему помогали наши земляки. Литературовед З. И. Левинсон при личных встречах и в переписке регулярно сообщал ему все вновь открывавшиеся в 1960–1970-е гг. факты военной истории толстов- ской усадьбы. Старейший сотрудник Ясной Поляны Н. П. Пузин также не- однократно писал Федину, посылая вырезки из местных газет с заметками о буднях музея 1941–1945 гг., о новых подробностях военных операций вок- руг Ясной Поляны. Н.П.Пузин подробно рассказал об общении с писателем в своей статье «К.А.Федин в Ясной Поляне» 16 . Т. Н. Архангельская приводит такую выдержку из ответного письма К. А. Федина Н. П. Пузину 1965 г.: «Спа- сибо за вырезку из “Коммунара” с заметкой об освобождении Ясной Поляны от гитлеровцев. Такого рода помощь туляков мне очень дорога» 17 . В контексте яснополянских фрагментов, в сопоставлении с изображени- ем патриархальной исторической, но исполненной подлинного русского духа Тулы крайне неестественными становятся в романе риторические части. Вот пример одной из них: «– Наша родная Тула, – продолжал Новожилов, – не запятнает исто- рическую свою гордость Кузницы оружия, а послужит несокрушимой опо- рой победе над врагом. Все учреждения, и в первую очередь исполкомы с их отделами, не теряя ни минуты, переводят свою работу на военный лад. (Тут Новожилов будто по заранее рассчитанному прицелу остановил на Кирилле остро светившиеся глаза.) На товарища Извекова возлагается Ä. À. Ðîìàíîâ. Çà Êîíñòàíòèíîì Ôåäèíûì ïî òóëüñêîé çåìëå