Тульский краеведческий альманах №14 2017 г

169 ках, рассчитывать не могли. Кладовых для хранения вещей не существовало, поэтому происходили систематические кражи личных вещей. В отчетах РКИ отмечалось, что «в бараках наблюдается картежная игра, пьянка, система- тические кражи» 34 . Плохие жилищные условия напрямую влияли и на теку- честь рабочей силы. Нередко группы вновь завербованных рабочих, прибыв- ших на строительство и еще не успевших встать на учет, уходили с площадки из-за отсутствия места для размещения: «многие из них бродили по площад- ке с вещами от конторы 18 Стройтреста к медпункту, к бане и после чего… не найдя приюта, тут же уезжали обратно» 35 . Бытовые условия ИТР тоже были плохими. Инженеры не всегда вовре- мя получали заработную плату, многие жили в бараках или недостроенных домах, что, несомненно, сказывалось на их моральном состоянии. В одном из отчетов РКИ за 1932 г. отмечалось, что многие инженеры из-за плохого снаб- жения были «настроены бежать с площадки», другие занимались «халтурой», т. е. брали постороннюю работу, которую выполняли в рабочее время; многие, чтобы прокормиться, распродавали свои личные вещи 36 . Трудности с продовольственным снабжением были характерны для всех тульских предприятий изучаемого времени. Снабжение продуктами пита- ния рабочих-строителей осуществлялось через закрытый рабочий кооператив Металлокомбината, а объемы его зависели от централизованного распреде- ления фондов. Все поставленные на государственное снабжение были разде- лены на три группы: рабочие, служащие и дети. Паек рабочих был пример- но в два раза больше пайка служащих и детей и в начале 1932 г. составлял 800 г хлеба в день; 1,5 кг сахара, 2 кг крупы, 2,2 кг мяса, 1,5 кг рыбы и 0,3 л рас- тительного масла в месяц 37 . Как видно, рацион был очень скудный и не мог в полной мере удовлетворить всех потребностей, что приводило к необходи- мости искать иные пути пропитания. Паек был четко нормирован, и получить больше положенного было невозможно, а вот недодача положенных по норме продуктов была явлением частым. Особенно тяжелое положение со снабже- нием сложилось в начале 1933 г., когда по нормам выдавалось только три вида продуктов питания: хлеб, сахар и крупа 38 , причем крупу получали толь- ко рабочие, а дети и служащие – лишь хлеб и сахар. Совсем не выдавались растительное масло, рыба и мясопродукты. Продовольственные пайки рабо- чие получали на руки и приготовлением пищи занимались самостоятельно в бараках, в обстановке антисанитарной и совершенно не приспособленной для этой цели. Общественное питание также оставляло желать лучшего. На площадке «Криволучье» в течение 1931 г. имелась столовая «летнего типа», т. е. под открытым небом, поэтому с началом холодов рабочие питались «буквально в курной крестьянской избе». Чуть позже открыли столовую пропускной спо- собностью до 300 человек, но постоянные очереди в 200–300 человек были час- тым явлением 39 . Лучше общественное питание было поставлено на площадке «Таптыково», где пропускная способность столовой составляла 800 человек, но и здесь без очередей не обходилось 40 . Тяжелое положение сложилось в конце 1932 г. в связи с невыплатой зарплаты и перебоями в снабжении хлебом. Несомненно, в таких условиях моральное состояние рабочих было не на высоте. Отмечалось, что «настрое- ние значительной части рабочих озлобленное, рабочие перестают верить в ус- пех стройки, что вызывается ухудшением снабжения и задержкой зарплаты, Þ. Ô. Ñìèðíîâ. Ñòðîèòåëüñòâî Íîâîòóëüñêîãî ìåòàëëóðãè÷åñêîãî çàâîäà (1931–1933 ãã.)