ДОКУМЕНТ КАК ТЕКСТ КУЛЬТУРЫ. ВЫП.6

поэтому «каждый мысль-знак переводится или интерпретируется в последующем мысли-знаке» [Пирс: 26]. Следует упомянуть, что рассмотрение иконических знаков не представляет значимости для нашего анализа, так как они всего лишь знакомят читателя с незнакомой ему информацией и формируют рему произведения. В отношении к интерпретатору они представляют собой только потенциальную интерпретацию, являющуюся ещѐ не анализируемым действием, которое может произвести знак. Говоря об индексальных знаках, следует обратить внимание на употребление слова-символа в заголовке романа и необычное имя протагониста. Имя Бенедикт выбрано автором не случайно. В истории жизнеописания Бенедикта прослеживается ряд мифологем, встречающихся в древних славянских мифах и произведениях фольклора: 1) мифологема избранности героя, что находит отражение в его имени; 2) мифологема женитьбы героя на чудесной девушке, впоследствии оказавшейся оборотнем; 3) мифологема поиска клада, сокровищ; 4) мифологема совершения преступления ради обладания властью или богатством; 5) мифологема разочарования героя, нашедшего и получившего ложные сокровища. Несмотря на, казалось бы, сходство судьбы главного героя с судьбами персонажей из русского фольклора, Т. Толстая выбирает ему латинское имя. Данный выбор связан с мотивом возвеличивания протагониста над всеми жителями общества по причине обретения им не только желанного счастья ‒ богатства, женитьбы на любимой девушке, но и обретения священного, тайного знания, полученного из книг. Бенедикт теперь представляется неким пастором, знающим, как ему кажется, о жизни всѐ и умеющим самостоятельно приходить к тем или иным выводам, а не ссылаться на Набольшего Мурзу. Поэтому можно сделать вывод о прототипе для героя, которым мог быть Бенедикт Нурсийский, живший в конце V века ‒ начале VI века и являвшийся начальником монашеского движения (бенедиктинцы). Бенедикт Нурсийский сбежал от столичной суеты, несколько лет прожил в пещере, решив посвятить себя поискам священного знания, которое он черпал из священных книг. На иконах он изображается с уставом в руке, жезлом аббата, а иногда и пучком розог. Данные иконографические символы были несколько трансформированы Т. Толстой. Устав о нравственном поведении превратился в указ, составленный им и его тестем Кудеяр Кудеярычем. Жезл аббата приобрѐл форму крюка, с помощью которого Бенедиктом совершались убийства «неверных», замышляющих нечто против государства либо просто являющихся опасными людей. Пучок розог из инструмента, предназначенного для обучения и наказания ленивых учеников, трансформировался в орудие для наказания перерожденцев как низших существ в обществе просто по причине личной антипатии и личного превосходства над ними. Это всѐ (а также