ДОКУМЕНТ КАК ТЕКСТ КУЛЬТУРЫ. ВЫП.5

скользкие ступени, ведущие в подвал, - грязная комната с ящиком под ок­ ном. Ящик - это место, где живет Ленька. Пространственно-временной хронотоп рассказа создается именно лексическими единицами, среди ко­ торых преобладают лексемы с корнями гряз- (15 словоупотреблений: се­ ла в грязь, грязная посуда; забрызганное снаружи грязью чёрное жерло пе­ чи и др.), ноч- (9 словоупотреблений, определяющих временную состав­ ляющую хронотопа: всё происходит ночью и вечером), темн- и черн- (по 6 словоупотреблений: звезда из черной пустоты; на пороге черной ямы; в тёмной сырой яме; тёмные стёкла ). Пространственно-временной хронотоп определяет и цветовую палитру рассказа. Бытовой план рассказа (городская окраина, двор, обиталище Леньки и его матери) описывается словами с перечисленными корнями: всё черное и грязное или чумазое и мутное. Природа (а она тоже есть в расска­ зе) имеет свои краски, которых безногий ребёнок, живущий под немытым окном, не видит: это сизое облако в небе, это утреннее небо - голубое и ро­ зовое, отражавшееся в грязых лужах, которые устоялись за ночь. Вторая составляющая художественного произведения - его герои. Ге­ рой М. Горького имеет своё неповторимое человеческое лицо, у него есть свой лексикон, своя манера говорить и рассказывать, у него есть и своя ис­ тория. Провалившаяся переносица, нос пуговкой на пухлом лице, детски чистые глаза василькового ц в е т а -э т о Ленькина мать. Чудесные глаза с мохнатыми ресницами, синеватые тени под глазами, бледная бескровная кожа, «.высокий лоб, с морщинкой над переносьем, <...> растрепанная шапка курчавых рыжеватых волос» - « личико, написанное тонкой кистью и поражающе неуместное в этой темной сырой яме», - таков портрет Леньки. Краски в лицах героев нет: они съедены грязью и болезнями, но вот только глаза сохраняют цвет, чистоту или разгораются огнем. Внешность обоих героев незабываема, да и речь их тоже удивительна. Разница в возрасте матери и сына - всего 15 лет, а жизненный опыт «ямы» у них один и тот же. Вот Леньку вдруг заинтересовало, где делают бога: «А - слушай-ка! - бога делают где - в богадельне ? Его мать взвизгнула и буквально покатилась со смеха, - опрокину­ лась на постель, дрыгая ногами, вскрикивая: - О, - чтоб те... о господи! Утешеньишко ты мое! Да, чай, бога-то - богомазы ... ой, смехота моя, чудашка...» Ленька, безвылазно живущий в дощатом ящике, получает знания о жизни не только из мамкиных объяснений, но и из речи тех, кто приходит к ней - её любовников. Отсюда та оценочная лексика, которую он исполь­ зует, рассказывая о матери: « Она ведь добрая, только пьяница, ну, - на нашей улице - все пьяницы. Она - красивая, веселая тоже... Очень пьяни­ ца, курва! Я ей говорю: «Перестань, дурочка, водку эту глохтить, бога­ тая будешь », - а она хохочет. Баба, ну и - глупая'. А она - хорошая, вот 77