ДОКУМЕНТ КАК ТЕКСТ КУЛЬТУРЫ. ВЫП.5

ж ш » — «1831-го июня 11 дня»), параллельно развивается также в его письмах: «Нет, друг мой! мы с тобой не для света созданы...» (Н. И. По­ ливанову; 7 июня 1831). Спустя год: «...одну добрую вещь скажу вам: на­ конец, я догадайся, что не гожусь для общества. .. У меня нет ключа от их умов - быть может, слава богу!» (С. А. Бахметевой; август 1832). Дальнейшее отчуждение от «общества», усиление враждебности к «свету», поэтически зафиксированное в лирике, также находит свое отра­ жение в письмах. Если 28 авг. 1832, обращаясь к М. А. Лопухиной, Лер­ монтов упоминает «образчики здешнего общества» и лишь иронизирует по поводу его безликости (сравнение с образцово подстриженным фран­ цузским садом, в котором «хозяйские ножницы уничтожили всякое разли­ чие между деревьями»), то позднее его суждения становятся несравненно более резкими. Он уже прямо говорит (в письме тому же адресату, 1838), что опыт, приобретенный в «свете», дал ему «оружие против общества: если оно будет преследовать меня клеветой (а это непременно случится), у меня хоть будет средство отомстить; нигде ведь нет столько подлос­ ти и столько смешного, как там» (М. А. Лопухиной; кон. 1838). В том же письме Лермонтов с негодованием говорит о двуличии «света»; явно имея в виду обличительные строки «Смерти поэта», направленные против ари­ стократии, он пишет: «Все эти люди, которых я поносил в своих стихах, стараются осыпать меня лестью». Во многих случаях в лермонтовских письмах заключены как бы авто­ комментарии к стихам. Иногда же они содержат если не замыслы, то, во всяком случае, зерна будущих творений. Так, слова одного из писем к М.А.Лопухиной (4 авг. 1833): «...Я только слегка коснулся удовольствий жизни и, не насладившись ими, чувствую пресыщение» — позднее превра­ тились в чеканные строки «Думы», в инвективу, обращенную ко всему по­ колению. Из короткого сообщения о битве при реке Валерик в письме к A.А.Лопухину, поражающего своим лаконизмом и сухой точностью ин­ формации, выросло стихотворение «Валерик». В нем — незабываемые картины кровавой сечи, горькие мысли о назначении человека, о чудовищ­ ности войны. Примечательно, что в стихотворении, отмеченном, по словам B. Г. Белинского, «стальною прозаичностью выражения», Лермонтов п тался сохранить «прозаизмы» своего письма. «У нас были, — писал он Ло­ пухину из Пятигорска, - каждый день дела, и одно довольно жаркое, ко­ торое продолжалось 6 часов сряду Нас было всего 2000 пехоты, а их до 6 тысяч: и все время драпись штыками» (12 сент. 1840). В черновом вари­ анте «Валерика» этому соответствуют такие строки: «Чечня восстала вся кругом; / У нас двух тысяч под ружьем / Не набралось бы...» (Лермон­ тов, II, 288). О тесной внутренней связи эпистолярного и лирического творчества у Лермонтова свидетельствует и то, что многие его стихи включены в пись­ ма. Проникнутые одним и тем же настроением, стихи часто служат про­ 45