ДОКУМЕНТ КАК ТЕКСТ КУЛЬТУРЫ.ВЫП. 4

В любой антиутопии сомневающемуся главному герою противостоит правитель (Оппозиционер в «1984», Главноуправитель в «О дивном новом мире», Гениалиссимус в «Москве 2042»), В «Кыси» Бенедикт застаёт двух правителей - Фёдора Кузьмича и Кудеяра Кудеярыча. Ростом «Фёдор Кузьмич не больше Коти, едва-едва Бенедикту по колено». Одним из люби­ мых занятий Набольшего Мурзы является составление указов, что усилива­ ет сатирический акцент и проводит ассоциативные параллели с реальными политиками прошлого («На дудках играйте, кто сподручный, на колотуш­ ках, можно в присядку, у кого ноги в порядке. На себя одежду хорошую оденьте, расфуфырьтесь...»). Что касается языковых формул в обращении к этим героям, то в «Кыси» любое упоминание имени Фёдора Кузьмича со­ провождается идиомами «слава ему» и «долгих лет ему жизни», контексту­ ально не уместных: «Бросился с крюком к Набольшему Мурзе, долгих лет ему жизни, но Фёдор Кузьмич, слава ему, опять нырнул под табурет». В «О дивном новом мире» жители с благоговением используют выражение «Его Фордейшество», аналогичное «Его Святейшеству». В «Москве 2042» слова «Бог», «Христос» в выражениях «ради Христа», «слава Богу», «О, Господи» заменяются словом «Гениалиссимус» («ради Гениалиссиму- са», «о, Гена», «слаген», что означает «слава Гениалиссимусу»). Обратим внимание на необыкновенное сходство главных героев ро­ манов Т.Толстой и О.Хаксли, даже на уровне имён (Бенедикт - Бернард). Обоих объединяет наличие как физических недостатков (рудиментальный хвостик у Бенедикта, говорящий о «последствии» и сильно его беспокоя­ щий, и мучающий Бернарда маленький рост, являющийся признаком низ­ ших каст). Сближает персонажей и их духовный мир. Оба героя по разным причинам отчуждены от общества. Бернард сторонится людей как из-за своих внешних данных, так и из-за своеобразного взгляда на существую­ щее государство и его законы. Он желает какой-то другой, не пропаганди­ рующейся свободы («Разве не манит тебя другая свобода - свобода быть счастливой как-то по-иному? Как-то, скажем, по-своему, а не на общий об­ разец»), Бенедикт погрузился в мир книг, в которых он нашёл смысл жиз­ ни и даже любовь («...не пучит красавиц-то этих, ни прыща у них не вско­ чит, ни ломоты в пояснице не бывает...»). Книги в антиутопиях, как правило, подвержены истреблению. В «Кы­ си» под угрозой заражения радиацией «санитары» изымают единичные эк­ земпляры у голубчиков. Старопечатные книги хранятся у Главного Сани­ тара и Набольшего Мурзы. Жители Лондона в романе О.Хаксли никогда не видели старинных книг, только «ходят ведь странные слухи о старых запрещённых книгах, спрятанных у Монда в кабинете...». Следует также провести параллель с романом Р.Брэдбери «451° по Фаренгейту», где ана­ логом санитаров являются пожарные, истребляющие целые библиотеки и людей, отказывающихся расставаться со своим имуществом. И Т.Толстая, и Р.Брэдбери используют приём ролевой инверсии: пожарные сжигают, а 62