ДОКУМЕНТ КАК ТЕКСТ КУЛЬТУРЫ. ВЫП.1

anticipativni, adoptivni, provizomi, mandatomi не существует единого мнения: с одной стороны наличие суффиксов -ivrn и -огш свидетельствуют о том, что это адаптированные заимствованные прилагательные, с другой стороны считается, что в большинстве случаев такие заимствования являются относительными прилагательными, образованными от заимствованных существительных в процессе их интеграции (Mravinacova J., 2005: 196). Нельзя не согласиться с тем, что такие прилагательные зачастую появляются в языке при условии наличия однокоренных существительных, но словообразовательной основой для них все-таки становится основа иноязычного происхождения. Кроме того, точно установить, в какой последовательности такие существительные и прилагательные появляются в языке в каждом конкретном случае, практически невозможно. Есть примеры, свидетельствующие о том, что именно необходимость 'внедрения в язык адъективной формы для выражения отношения к определенной реалии послужила импульсом для заимствования в язык существительного и прилагательного. Так, например, в чешском языке появились термины сферы экономики hedge и hedgeovy, swap и swapovy, forward и forwardovy. В подобных случаях можно было бы говорить про параллельность (одновременность) процессов заимствования существительного и прилагательного (диахронический аспект рассмотрения), хотя впоследствии в системе чешского языка на синхроническом уровне словообразовательные связи между ними иллюстрируются так: hedge —» hedgeovy, swap —> swapovy, forward —*forwardovy. Описанное минимальное словообразовательное гнездо часто дополняют глагольные производные, оформляемые традиционным чешским суффиксом -ovat, например: konverze —» konvertovat, akumulace —> akurnulovat, bilance —* bilancovat, defraudace —* defraudovat, kodifikace —> kodifikovat, kompenzace —> kompenzovat. Поскольку суффикс -ovat участвует как в процессе адаптации заимствуемых глаголов, так и в словообразовательных процессах, происходящих непосредственно в чешском языке, обычно сложно определить, в каком случае заимствование существительного и однокоренного глагола происходило автономно, а в каких глагол стал производным от соответствующего заимствованного существительного. Как утверждает Й. Мравинацова (Mravinacova J., 2005: 202), про адаптированный заимствованный глагол можно говорить только тогда, когда нет заимствования, которое могло бы бьггь словообразовательной основой для его заимствования. Подобное утверждение можно считать чрезмерно общим, так как каждый отдельный случай появления имени существительного и глагола с общим корнем иноязычного происхождения заслуживает отдельного внимания. В некоторых случаях есть все основания считать, что 59