Университет XXI века: научное измерение

Философия, культура и этика в современном мире 309 мотив познания (когда-то, безусловно, ценный): «удивление» от мира и его за- гадок. Познание, таким образом, превращается в процедуру знакомства с пре- доставляемыми «усредненными» возможностями, где новым является лишь расширение поля этих возможностей. Таким образом, качественная составля- ющая компенсируется (или вытесняется) количественной. Абсурд – неотъемлемый элемент постмодернистской игры / «рефлексии» / «диалектики». Любая констатация всегда абсурдна (и уязвима для софистиче- ских хитростей, теперь уже «легитимных» – диалог, ставший «дискурсом», позволяет это), попытка построить завершенную модель – смехотворна своей «архаичностью», тезаурус – обезличенная диктатура. Декларируемая постмо- дернизмом поливалентность смыслов и ценностей конечно же имеет свои осно- вания и это не всегда интеллектуальная игра. Однако, ницшеанский «сверхче- ловек», скользящий по своей собственной истории и «островное» бытие в духе Адорно, все же требуют момента собирания Себя, требуют усилия в направле- нии идентичности, а деконструктивистский вектор все же предполагает нали- чие базовой структуры. В действительности, на примере современной школы, мы наблюдаем де- струкцию базовых предпосылок для формирования не то чтобы личности, аутентичной требованиям современной эпистемы, но даже и, возможно в пер- вую очередь, личности эпохи modernity. Психологические особенности и склонности становящейся личности игно- рируются в угоду конгломерату даже не информационного (интеллектуального) формата, а конгломерату возможных самооценок и саморепрезентаций. Наша отсылка к ставшим классиками педагогической рефлексии, где во- прос мотивации – это своеобразный рефрен или один из таковых, вероятно, в данном контексте, должна выглядеть этаким рудиментарным экивоком: со- фисты (Сократ) Платон, Аристотель, Я. А. Коменский, Ж. Ж. Руссо, И. Г. Песта- лоцци, Дж. Локк, Ж. Пиаже, Л. С. Выготский, А. Н. Леонтьев, П. Я. Гальперин, Л. И. Божович, В. В. Давыдов, В. А. Иванников, А. И. Подольский, С. Д. Смир- нов, Н. Ф. Талызина, Д. Б. Эльконин, Дж. Аткинсон, К. Левин, Д. Макклеланд, А. Маслоу, Х. Хекхаузен, А. Бандура, Б. Вайнер, К. Двек, М. Селигман, К. Пе- терсон, Э. Скиннер, А. Фрейд, М. Кляйн, С. Шпильрейн, А. Н. Поддьяков, Э. Диси, Р. Райан, И. А. Зимняя, Дж. Рив, Г. А. Цукерман, Д. Б. Богоявленская, Б. Блум, А. И. Савенков, Д. В. Ушаков, Дж. Фримен, Н. Б. Шумакова, Е. И. Щеб- ланова, В. С. Юркевич. Список, конечно же, далеко не полон. И все же эти «сле- ды» (vestigium/rudimentum) пишут «маску» личности (теперь уже «маску»). Воп- рос о личности и следах/тропах ее формирования все еще не снят с повестки. XX век дарит нам замечательное определение «атомарной личности» («массового общества» Х. Ортега-и-Гассет). Бегство и сопротивление иллюзор- ны. И все же, как и все культурные стратегии, это определение может быть и полярно интерпретировано. Лицо личности усреднилось, стало затертым из-за своей кажущейся многословности и многотомности. И все же идея Диалога остается единственным полем для фиксации гуманитарной рефлексии (в том числе и образовательной/педагогической). Диалог – это поле предельно интим- ное, границы его стремятся всегда к точке минимума – сведения диалога лишь