Университет XXI века: научное измерение

«Университет XXI века: научное измерение» – 2019 234 многие художественные произведения классической и современной русской литературы. Подтверждение этому можно найти в прозе Людмилы Улицкой, использующей некоторые приемы и тенденции, заданные литературе А. П. Че- ховым. Как отмечают литературные критики, многим произведениям Л. Улиц- кой присущи чеховская недоговоренность, подтекст, контрастность, ясно пере- дающие внутреннее состояние героев. Одним из ярких примеров построения содержания на эффекте обманутого ожидания является рассказ Л. Улицкой «Бронька», который входит в сборник «Бедные родственники» [5]. Кроме необычного сюжета и его смысловых эле- ментов, автор использует различные лексические и синтаксические средства, которые удерживают внимание читателя от начала до конца текста своей не- предсказуемостью. Само название рассказа уже является интригующим – не то мужское, не то собачье или кошачье имя. Оказывается, так звали главную героиню – девушку, молчаливую, малообщительную, по-своему независимую, которая смогла об- рести свое счастье и сохранить его, несмотря на всеобщее осуждение окру- жающих ее людей. В тяжелых условиях предвоенного времени и проживания в коммунальной квартире вместе со своей матерью Симкой ей, четырнадцати- летней девочке, удалось распознать красоту и богатство души своего соседа – фотографа, 68 лет, беззаветно влюбиться в него, родить четверых замечатель- ных сыновей и воспитать их в любви и ласке. Рассказ очень интересный по композиции. Автором замечательно предс- тавлена как внешняя, так и внутренняя жизнь героини, ее матери и всех обита- телей московской коммуналки 40-х годов, художественно выстроенная на ос- нове целой серии эффектов «обманутого ожидания». Так, например, совершенно неожиданно для читателей простоватая Бронь- кина мать оказывается удивительно тщеславной, расхваливающей все вокруг себя. Употребление таких определений, как «тщеславная», «пункт восхищения» «звуковая партитура действия» готовят читателя к совершенно другому контек- сту, нежели тот, что следует при описании этой героини. Тем ярче оказывается представленная здесь характеристика, вызывающая даже симпатию к этой «не- суразной» женщине. Парадокс состоит в том, чтó она расхваливает – половую тряпку (свой рабочий материал), перину, своего бывшего мужа, и даже «полное отсутствие зубов в собственном рту она рассматривала как интереснейший факт». Но основным пунктом обожания была ее дочь Бронька, «которая неза- метно росла, лежа животом на подоконнике приподвального окна и разгляды- вая круглогодично меняющийся куст сирени» (Л. Улицкая «Бронька»). Неожиданным поворотом событий явилось и то, что такую тихую и скромную девочку в седьмом классе с позором выгнали из школы почти на последнем месяце беременности, что вызвало бурю проклятий со стороны ее матери: «Звуковая партитура действия, развернувшегося в Симкиной каморке, включала в себя, кроме проклятий на общедоступном русском языке и малопо- нятном еврейском, все возможные вокализы на «а-а», «о-о» и «у-у», звон стек- лянной и грохот металлической посуды, а также треск кое-какой мебели и шлепки оплеух» (Л. Улицкая «Бронька»).